Мы вечны

И для бесед и ликований, где
слову красному почёт, живёт в пустыне
звездочёт, (кальян куриться, караван,
вот-вот прейдёт из дальних стран), а
там и яства, и просторы, для духа,
разыгрался чтоб, увидеть в небе не
острог, созвездий разных, дивных
песен, не хватит записать песка, так
жизнь текла из туеска, судьба оазиса,
и пальмы, вокруг вздымающей волны
проходят жизни султаны….
Или ни так, созвездий бездна, сама яв-
лялась, им помпезно, теория всего во
след, рождение и смерть комет...

БОЖЕСТВЕННАЯ ПОЭМА. ДИАЛОГ. ЧАСТЬ 15.

Ученик.

Но если худо день от дня,
Когда страданья изничтожат,
Могу я проклинать себя…

Учитель.

О том не мысли. Не дай Боже.
Да в том гордыня, милый друг,
Проклятье предпочел молитве…
Таких не надо Богу слуг,
Ты не участник в Божьей битве.
Иди и добирай себя
Развратом, гневом и злословьем,
Бог даст греховное застолье,
Гордыню выбьет без труда.
Придумал проклинать себя…
А если Бог тебя уважит
И так безумного накажет,
Что будешь...

Закончится серое время,
Наступит сезон светлых дней.
По нашим, часы в мире сверят,
И станут в нём люди добрей.

Как Небу угодно случится,
Всё с миром живущих под ним.
Всех, судеб их сыщет десница,
Назначив, дороги их им.

Не вечны ни радость, ни горе,
Пройдёт всё, умевший терпеть.
И след его в мира узоре,
Не сможет стереть даже смерть.

Опять мошкара головою,
Стекло не пробив, упадёт.
К умом слабым будет жизнь злою,
Не в радость, им даже полёт.

Закончится серое время...

Ангел с подбитым крылом на тяжёлом распутье.
Битв огоньки полыхают в лазурных очах.
Не опускай, милый мой, измождённые руки,
Не предавайся отчаянным думам на час.

Мир бесконечен и вечны в миру этом войны.
Свет не рассеется, не установится тьма.
Если достойно сражаются белые воины,
То возрождается правда для жизни сама.

Бой впереди не один и не два, и не сотня.
Будут повержены в прах и друзья, и враги.
Ты отдохни и подумай о светлом сегодня,
С кличем победным воротишь назавтра...

Живут недолго звук и свет,
Мрак с тишиной их выпивают.
Сойдя в конце путей на нет,
Они им силы оставляют.

Мрак с тишиною круг их вечны,
Их, без остатка поглотят.
И срок наступит и Путь Млечный,
Безмолвия впитает взгляд.

Мир не подарит снисхождения,
Искре звезды за красоту.
Он взяв в себя тепло горения,
Взамен даст мрака пустоту.

Как звук и свет, и жизнь энергия,
Небытиё, её круг спит.
В нём тишина и мрак посмертия,
Как груз могильных, стылых плит.

Жизнь погибает без...

Там где людей хотя бы двое,
Всегда есть первый и второй.
Но может главным быть второе,
В тени у первых за спиной.

Нет гор стоящих на вершине,
Пик — не пригоден для жилья.
И у подножия — в долине,
Людей основа бытия.

Текуче всё — приоритеты,
Не вечны взглядов и умов.
Оттенков много тьмы и света,
Значений — множество у слов.

И ноль, отсчёты открывает,
Он центр — систем координат.
И сквозь него пройдя меняет,
Полярность, чисел ряд и взгляд.

Мир, ноль пустот дней измененья...

Бог назначит судьбу — не журитесь,
Краток срок нашей жизни Земной.
Но идти в ней и пахарь, и витязь,
Должен время, им данной стезёй.

Кем бы не был, судьбе всё едино,
Для неё нет сословий-чинов.
И она даже царского сына,
Не щадит от беды и врагов.

И напрасно ничтоже сумнящеся,
Верим мы в наших планов расчёт.
От судьбы никуда мы не спрячемся,
В план она коррективы внесёт.

Коль сгореть нам судьба — не утонем,
Утонуть коль — в огне не сгорим.
Коль судьба — повстречаемся с горем...

Яков Есепкин

• Из книги
«Сонник Корделии»


Портреты юдиц с беленой и темными кубками

Тридцать первый фрагмент

На червленых серветках тлеют
Золотыя и красные свечи,
Внове ангели тихо пеют
И хористки лишаются речи.

Это мы премолчим, это мы,
Яко шумно юдицы алкают,
И в решетах царицы Чумы
Жгут белену, о тортах икают.

Шелк менады вознимут слегка,
Обнажая лишь течива хладной
Всеотравленной мглы и шелка
Ид каймой соводя червоядной.

Сорок третий фрагмент

Хлебы...

Я не верю уже в то что будет,
Лучше в завтра и мне наплевать.
Что и как обо мне скажут люди,
И кем станут меня называть.

Я отчаялся, выдохся, сдулся,
Потерял свой душевный настрой.
Сбился с верного, нужного курса,
И утратил контроль над собой.

Надломился во мне души стержень,
Безразличным я стал ко всему.
Ни на что не питаю надежды,
И не ставлю задачи уму.

На себя и на мир безучастно,
Я смотрю не любя, не кляня.
Всё бессмысленно, глупо, напрасно,
Тает в серости буднего дня...

*
Белая с пятнами дымкой,
Голубка моя, ты – дар свыше.
Знаем с тобою, что мысли –
И смысл, и величие жизни.

***

Тысячи их – кто узнает –

Кормлю голубей я годами;

МнЕ лишь приносят познанье

Энергией Божией втайне.

.

Мозг мой вибрации принял;

Впитал духа, тела единство;

Нерв – интуиции диво;

ВещЕй суть – частотная сила.

.

Сдвинутый серб-шизофреник,

Читающий вирши Гомеру?

Нет…
Гений, пронзающий время:

Беседа длинна с Архимедом.
.

Тока движенья...