Мы с вами жертвами не станем

Вам что-то удалось,
А что-то не свершилось,
В сплетении волос,
Струя печали вилась.

Не все пока сбылось,
Как этого хотелось,
И снова не спалось,
Зарею, утро рделось

Скажи себе самой:
"Прочь, горькие Сомненья",
И будь сама собой,
И верь в свои стремленья

Вам нравятся бесстыжие причуды,

Душа желает ненасытной страсти,

Так хочется любить, что пухнут губы,

А тело разрывается на части.

Так хочется завыть, как воют суки

Желая кобелиного напора,

Раздвинуть ноги, взять мужчину в руки

И засадить до самого упора.......

О.Гаврилюк 9. 04. 09.

Вам нравится бесстыжий слог стихов,
Ласкают плоть правдивые слова,
Копаясь между сладостью грехов
У Вас уже кружится голова.
Так опъяняет честный монолог,
Что Вы реали потеряли нить
И ощутить хотите между строк,
Тот самый Член, что будет Вас любить.
Тот самый Ч..., что будет Вас ласкать,
Тот самый Ч..., что будет Вас колоть,
Тот самый Ч..., что может отыскать
В холодном теле огненную плоть.
6 июля 2009

Автор: Людмила Дубинская

Крупной солью посыпали ранку.
Мозг взорвала дикая весть:
" 7.50. Взорвали "Лубянку"."
И погибшие, к ужасу, есть.

Час прошёл. Бог, такое возможно?
"Парк культуры" и месиво тел.
Кто же нас убивает безбожно?
Кто устроил такой беспредел?

Как такое позволили Боги?
Почему милосердная Мать,
Когда Пасха стоит на пороге,
Позволяет детей убивать?

Неужели, всё ради мундиров:
Эта бойня, война, кровь и ложь?
Может, Вам не хватило сортиров?
Ваши речи, как...

У вельможных мерзавцев сны по-прежнему сладки,
Чем глушАт они совесть, утверждать не берусь.
Миллионные жертвы золотой лихорадки
Застолбили крестами Православную Русь.

Глас пророка в пустыне не услышан покуда,
Для него – лишь акриды да удел наготы.
На Христовом престоле воцарился Иуда,
Умножающий дивно на кладбИщах кресты.

Перед Богом рискуем оказаться в ответе,
Позволяя злодеям что угодно творить.
Что ж так правды боимся, сумасбродные дети?
Всё равно от народа правду не утаить.

Что дано было мне судьбой?
Только то, чего я не хотел…
А когда мне был нужен покой
Она кинула тысячи стрел,
И одна попала в меня,
И пронзила мне сердце насквозь,
И проклял эту стрелу
Для которой имя – Любовь.
Она жгла меня день за днем
И сводила меня с ума,
Я мечтал, чтобы это был сон,
И я бы проснулся от сна.
Только мир для меня стал тюрьмой,
Моя жизнь превратилась в ад,
И конечно, само собой,
Этой боли я был только рад.
И она кружила меня
В вихре тысяч безумных страстей,
А...

Нежным, весенним...
Цветком...
Расцвету для тебя.
Ласковой бабочкой...
В сердце твоё впорхну.
Птичкой певчей...
В душе поселюсь навсегда.
Стану всем, чем захочешь...
Любовь... моя.
Стану ветром и солнышком...
Тёплым дождичком...
С неба прольюсь.
Всю усталость твою сниму...
Любовью...
К тебе прикоснусь.
Белым...
Красивым облаком.
Я проплыву над тобой.
Звёздочкой ясной на небе...
Путь освящать...буду твой.
Стану всем, чем захочешь...
Любовь моя.
Ведь люблю я...люблю...
Я...

Хочется быть тверже
Хочется стать резче
Голос неслышный –
«Это зачем же?
И у тебя все же печень!»

Сдвину я брови сурово
Честным сегодня я стану
Мне улыбнулась корова
«Хочешь молочка стаканчик?»

Стану богатым и толстым
Опытным стану карьеристом
Падают листья красиво
«Достаточно быть просто чистым!»

Не ругайте меня и не бейте,
Словом горьким, обидным и злым.
Был в Аду я — в нём пьяные черти,
И глаза от костров режет дым.

В рай пошёл — а там всюду запреты,
От стерильной тошнит белизны.
Нет ночей в нём, устал я от света,
Спать хочу и ночной тишины.

Ни в Аду, ни в Раю нет покоя,
Ангел нудный, а чёрт груб и пьян.
От обоих я душу закрою,
Стану призраком, канув в туман.

Неприкаянный здесь — на Земле я,
Всюду пришлый, повсюду чужой.
И мне призрака участь милее,
Чем Ад дымный и...

Мне не сказать всех слов о том
Как я хочу чтоб все отстали
И чтоб никто спросить не мог
Грущу я или боль скрываю.

Вам не понять как чувства давят,
Как слезы на глазах блестят
Как стон в груди вдруг возникает
Вам не понять, нет не понять.

Вы прожили меня поболе
И в вашей жизни была боль
Но это ведь совсем другое
И опыт боль не унесет.

Да я ошибки совершала
И я вела себя не так
Но если б я была другая
То потеряла бы себя.

Здесь нет обиженных, виновных
А есть лишь боль, ее...