Мужик и топор

Доживу своё, что мне положено,
Сколько мне, отпущено судьбой.
Постараюсь сделать, всё что должен я,
Изменив, себя и мир Земной.

Досказать, что было недосказанно,
И поставить, точки все над «и».
Разбраться что, зачем с чем связано,
И закрыть, вопросы все свои.

И ошибок — части их хотя бы,
Глупостей исправить результат.
Чтобы душу, перестав корябать,
Совесть болью, не размыла взгляд.

Попытаться, неприязнь вражды,
Выросшей, на разногласий вздоре.
Погасить и зла её плоды,
С...

(скрытой рекламе 2 )))
( или февраль на феврале.)
"За окнами — февраль на феврале. Гуляют сквозняки по балюстрадам."
Отставить нападение на друга и на врага, и на себя, не надо, гуляя по перилам и оврагам, парадом и колоннами и воплем, але по кругу и квадрату тоже, работники ножа и топора, пера и ножниц, клавы, и иголки кто за рулём и вожами двуколки со шпагой кто с обрезом и с ружьём, как зайцы в лодке у Мазая, прогресса нет и нет здесь рая, а впрочем всё под солнцем ходим ( оранжевое...

Вот и приходится, порой,
отсчёт вести от грёз былого…-
Где не до трапез… да с икрой…,
тем паче, красной…- Доля злого,
когда виновных вовсе нет…-
А к ним и ты, в земном пролёте,
как выкидыш…- Сюжет - в ответ,
для воскресаний…- в идиоте!..-
Под чёрный юмор ( Не всерьёз! ),
факт: медицинский ржач банальный…-
Ну, жил…, ну, умер…- Не курьёз,
а фактор жизни…- тривиальный!..
Или ещё куда сильней:
А нахрена ты в жизнь такую
да с диалектикой соплей
явился, всуе?..- Напрямую,
сказать...

ДО ТОЙ ПОРЫ

От жизни плоти, не иначе, в мир привходят всевозможные грехи –
Доколе духом, в одночасье пробудясь, на оные не ополчиться;
Вино ещё пусть молодое перебродит, понемногу отстоится,
Вот только, как известно, старые уже не наполняют им мехи.
И нам не отряхнуться ни от моровой парши, ни от гнилой трухи
Вражды, обид взаимных, на самих себя когда лишь не оборотиться...
Звезде, заветной самой, вновь на небесах до той поры не появиться,
Пока ещё внизу ленивою дремотою объяты...

В чужом краю, ещё не начав спор,
В нём ты не правый.
В чужом краю, как палача топор,
Молвы злой слава.

В чужом краю, не стать своим,
И не склониться.
В чужом краю, приязнь чувств дым,
Добром лгут лица.

В чужом краю, в любой момент,
Врагом друг станет.
В чужом краю, чужих вер свет,
Не согревает.

В чужом краю, чужих Богов,
Чужие храмы.
Чужих мистерий и основ,
Чужие драмы.

В чужом краю, ещё не начав спор,
В нём ты не правый.
Чужая правда, дав отпор,
Возвысит, свои нравы...

ВЛАСТНЫЙ ЗОВ

Под сенью девственных, железным топором ещё не тронутых лесов,
В приютах ли труднодоступных тихих горных поселений,
Среди торговыми путями обойдённых островных уединений,
В глуши замшелых и затерянных таёжных хуторов,
Вдали объятых ядовитым смогом пыльных многолюдных городов,
Страстей неистовства и массовых волнений,
Однако же, ещё живёт, ещё прядёт свою кудель природы чудотворный гений,
Ещё бередит и тревожит душу его властный зов!


***

Кто хоть однажды видел...

1. В славном городе Антверпене
Насквозь улицы проветрены;
Прибивает дождик пыль,
Заменяет сказка быль.

Понесёт тебя налево -
Там страдает королева,
Понесёт тебя направо –
Там былая переправа,
Понесёт тебя вперёд,
А потом за поворот, -
Будешь поздно или рано
Ты в руке у великана.

Слава богу, слава богу
(Как в соборе говорят),
Всё сменилось понемногу.
Раньше: выйдешь на дорогу, -
Не воротишься назад.

Отшлифованный веками,
Здесь напомнит каждый камень:
Не шутите с великаном...

Через поле, напрямик,
чешет из лесу мужик.
Топчет клевер, матерится,
на обочину садится.

Из бутылки самогон
отхлебнул и счастлив он.
Солнце только, что в обед,
а навстречу, вдруг, сосед:

"Выпить хочешь? Друг сердечный".
Наливай! Хочу, конечно.
И обнявшись, без забот
пьянь по улице идёт.

К бабам, как бы, пристают,
может те, ещё нальют.
Кто налил? Никто не знает.
Солнце весело сияет.

Баба дома ждет Ивана,
после пятого стакана.
Тёплый ветер пух несет.
Он сегодня не...

Снег пушистый, очень мягкий.
Жаль давить его ногами.
На тропинке скользкий, гладкий
и скрипит под каблуками.

Хочется вернуться в детство.
Насладиться вдоволь чтоб,
нужно врезаться на санках
в здоровеннейший сугроб.

Полежать, раскинув руки,
снегом вытереть лицо,
подтянуть повыше брюки,
как мужик, в конце концов.

Появиться в дом промокшим,
сесть, поесть, упасть в кровать,
а за мокрую одежду,
как всегда, ругает мать.

31.12.02.

В пустой, обычной и типичной,
в квартире тесной, городской,
глубокой ночью романтичной
нас было двое: я с тоской.

И вдруг мне стало не до скуки,
такие чистые глаза,
такие ласковые руки,
в глазах и радость и гроза.

В руках младенец с умным взглядом,
надежда в нём и в нём покой.
Всё это здесь и я был рад им,
зачем им я - мужик простой?

Поверить в это невозможно,
но я то видел, я был рядом,
мне улыбнулась Матерь Божья
и пролила на сердце ладан.