Мухи

Сегодня, тринадцатого апреля,
Впервые на даче осу лицезрел.
Она ещё вялая, робкая, квелая.
Не жалит поди ещё: яд не созрел.

Ей надо ещё оклематься немного,
Согреться на солнышке после зимы.
К теплу и весне оказалась дорога
Суровой. И всё-таки выжили мы.

Осе хорошо. Знать не знает про кризис,
Про цены, что в злобном своём кураже
Вгрызаются, словно голодные крысы,
В семейный, совсем не богатый, бюджет.

Не знают про кризис ни солнышко рыжее,
Ни ветреный этот гуляка-апрель,
Ни...

Волк на поклон пришёл к шакалу
И говорит: «Давай дружить».
Зима пришла. Похоладало.
И злобно ветер начал выть.

Свежатинки не так уж много.
Все закрома давно пусты.
Не спится бурому в берлоге.
Следы лисы ведут в кусты.

Ждёт лисонька момент удобный.
Шум поднимает вороньё.
У белки вид звероподобный.
С деревьев падало гнильё.

Куда ни кинься, травля всюду.
Собак немало развелось.
Покрылась толстым льдом запруда.
Хитрей, умнее стала лось.

Ломаются, тупея зубы.
Об кости нечего...

Кто вы? Кто вы?
Где я?
Люди?!
Нет, не люди!
Кругом собаки и верблюды,
Без вожаков и водырей:
- Ну хоть десяток будет?-
Но зверинец стонет и ревет:
- Нет, не будет!!...
Боже, посмотри! -
Люди не правят зверьми,
А перенимают их привычки,
Строят муравейники и нычки,
И называют это цивилизация,
Что б удобней было грызть друг друга
За идеи классов, кожи, нации,
Денег.
Достойней вас любая муха,
Что в навозе ковыряется,
Она не отпирается,
Что отвратительна.

Куда-то ввысь уходит колокольный звон,
Кукушка серая считать устала время,
Я подхожу к уже законченной черте,
Когда придётся сбросить этой жизни бремя.

Одежду чистую надену неспеша,
Зажгу свечу - не постыдить преданья чтоб,
И помолившись тихо пред иконой,
Безмолвно лягу в тёсаный сосновый гроб.

Умчатся мысли,снизойдёт покой,
Лишь муха нервно бьётся - егоза,
Я точно знаю - вечность где-то рядом - тут,
Сомкнуть покрепче стоит лишь глаза.

Мгновенье и - затихнет сердца стук...

И ты не Ромео, и я не Джульетта,
Забудь про балкон и про песни в ночи,
Налей мне вина, закури сигарету,
Скажи про любовь или просто молчи,

Ведь я не Джульетта, а ты не Ромео,
Скорей - мы затертое жизнью тряпье,
И все же – украдкой касаемся неба,
И верим в судьбу, ну куда ж без нее!

Века и пространства весьма эфемерны,
Блестит многогранность осколками льда.
Ты помнишь, что Кая искавшая Герда
Нашла, и как выросли розы тогда?

Мы тоже нашли. Не Тристан и Изольда,
Жюльен и Матильда...

Сотни лет солнце всходит над этим миром,
Эй, прохожий! Подставь лицо свое свету.
Семь коров исхудавших , разбуженных лирой,
в сочных травах зеленых пасутся. Планеты
хороводы затеяли. Ты ль не пастух?
Хлев не крепость, болотной водой не напиться,
колпачок скомороший - приманка для мух.
Зазеркалье в цветные узоры рядится,
только в сумке сердечной не лотос, а сажа.
Пыль распада на лампочках тусклых. Сестрица!
Разыщи под периною снежной пропажу -
цветик алый, чтоб к батюшке в дом...

Грустная это повесть...
Тихо скончалась? Убили?
Где ты, крестьянская совесть?
Может, замёрзла в Сибири?

Может, в партийной ячейке
Сжалась пришибленной мухой?
Может, на пашне ничейной
Зло захлебнулась сивухой?

Вряд ли германцы пленили -
В битвах за русских не стыдно...
Верно, тебя укрупнили
Так, что не стало и видно.

Новые встали мессии:
- Где ты, крестьянская совесть?
Есть о тебе у России
Грустная-грустная повесть...

Меж стекол слышу стук двух сонных мух.
Я должен угадать одно из двух.
Что даст окна сереющий плакат,
За тучами рассвет или закат,
С чего во рту навязчивый сушняк,
А может это просто депрессняк?

Бездуховно кругом, бессеврюжно
И прохладно, как будто в подклети.
Эко, ластится - что тебе нужно?
Ну, давай посидим, моя леди!

Моя самая чистая леди
От Оки до реки Ориноко!
Позади мои буки и веди -
Вот он, мир - о, как в нём одиноко!

Эта рифма уместна, как в роще
Соловей, как щетина у бомжа.
Был поэт, он сказал ещё проще
И про то же, я знаю, про то же.

Как Вы к месту сейчас, моя леди!
А вчера, для чего, непонятно -
Я купил Вас у дяди у Пети,
У демроссовца и спекулянта...

Ясной, весенней порой
Пасся бычок на поляне.
Беленький, чистый такой,
Будто купался в сметане.

Хрумкал зеленую травку,
Хвостиком мух отгонял,
От наслаждения чавкал,
Изредко в травке дремал.

Только хорошего мало
В жизни бывает любой.
Крался с огромным кинжалом
Дядька разбойной тропой.

Он подошел осторожно,
Ухо бычку почесал,
Повод накинул надежный,
Пряча за спину кинжал.

Взялся за влажные губы...
Выдохнул коротко... Вжик...!
...
Что-то сказал очень грубо,
Кровь вытирая...