Мудрый ворон

-- Блаженный Августин Аврелий --
.
Блаженный Августин Аврелий.
Течёт от книг исповедальных
звук сладких славословных пений
елеем для сердец печальных.
.
Моей души так тесен дом.
Мой дух в грехе и слаб, убогий.
Погиб безверием ведом?
Спасенье, кров, любовь у Бога.
.
Когда придёт в меня Господь,
создавший всё, живущий вечность?
Как сможет человека плоть
вместить безмерность, бесконечность?
.
Так много разных, дерзких, трудных
вопросов гор и бездн сомнений.
Даёт ответы словом...

Тускнеет золотой багет
и меркнут лица на портретах,
поспела тыква для кареты,
звонит три четверти брегет.
Щелкунчик пробует орех,
но расколоть его не в силах.
А время свой камзол сносило
и сыпет звёзды из прорех.
Распродаются чудеса
из позолоченной фанеры -
любых оттенков паруса,
хрустальных туфель все размеры.
Что было свято, то смешно,
что было дорого – постыло,
и отлегло, и отпустило,
и оказалось мудрено
то, что вчера глядело мудро.
И шут хитрец, а не дурак,
и собралась в...

.
Сентябрь. Воздвиженья Креста
спешит двунадесятый праздник
в родные, добрые места...
Мещеры лес дождями дразнит.
.
Окутан мглой грибной стоит
величественный храм старинный.
Тлен жизни тел и лет хранит
погост... Шумят лесов долины.
.
Два века -- короток и мал
путь храма Нармы поселенья.
Родился, рос, мечтал... Не знал,
что так близки года забвенья.
.
Казалось, за крестами вниз
падут надежды, скрепы, стены,
но любят вечность, Неба высь
дела, молитвы доброй смены...

НА ПРОСТОРАХ МИРОЗДАНИЯ

Где за какие-то мгновенья мысль вольна преодолеть,
Преград поистине не ведая, громадные любые расстояния,
Излишни техники там будут хитроумные создания,
Совсем не требуется ни подробной картою, ни компасом владеть:
Довольно только окрылить, только зажечь её суметь
От искры собственного сердца в час урочный Его Лику предстояния
При свете неисчётных звёзд, да на просторах Мироздания
Ориентиры лишь надёжные, ориентиры верные иметь!


NATURA NATURANS*

Кто...

НЕ ЧЕЛОВЕЧЕСКИМ УМОМ

Что ни скажи, не ограниченным и слабым человеческим умом
Пути, деянья Божьи может быть дано себе представить.
И столь «продвинутой» сегодняшней науке нашей ни к чему лукавить,
Трубя тщеславно и без устали о торжестве своём.
Чтó наши знания и мнения предвзятые перед Самим Творцом,
Чей Мудрый Замысел нельзя переосмыслить иль поправить
На лад иной и поместиться весь в холодных груды формул не заставить,
Ни человеческого черепа в малюсенький объём!


И РЕБЁНОК И...

В доме, где каждый кирпич
Пропитан мочой и кровью,
Где на двери тяжелый засов,
Вор и Священник спорят...

Один украл золотую цепь...
Другой наказан за блуд...
Первый кричал: "У меня есть цель!"...
Второй же был нем и глух...

В камеру заглянула луна...
Посеребрила плесень окна...
Один сквозь решетку увидел грязь...
Другой любовался на звезды...

И уже подметен помост...
И как бритва наточен топор...
И с плахи бездомный пес
Лижет засохшую кровь...

И вороны уже занимают места...

Пой флейта, пой,
Играй, флейтист, играй!
И пусть душа кружится, словно ворон.
Пусть ищущий обрящет непокой,
Пусть страждущий излечится от вздора.

Твой взор туманится,
Ты путаешь мотив,
Но приговор неясен и не нужен.
Пой флейта, пой, и больше не грусти:
Стена молчанья стала чуть поуже.

Играй еще!
Смотри, флейтист, смотри:
Два звука пробираются наощупь,
Сливаются, рождая новый мир...
Как жаль: все только музыка, не больше.

Я видела черное небо,
Я слышала сплетни ворон
Сомкнув утомленные веки
Смешала реальность и сон.
Увидев меня на распутье,
Раскинулись в крылья дорог.
И перьев тернистые прутья
Опутали стан моих ног.
Холодным покоем укрыта
В груди успокоилась боль
Меня поцелует обида
Пурпурной безликой волной.
И высохнут жаркие слезы,
Проступят как соль на щеках
Я видела черные розы
В чернильно-заученных снах.

За полчаса до сна в озябший профиль улиц,
втирается луна к доверию - зимы.
Малиновый сироп висит по краю блюдец: Под шерстяной фонарь затоптаны следы.
Украдены цвета чеширскими котами,
замотана в клубок дневная канитель.
Скрипит входная дверь - петельно. Сквозняками
застигнуто врасплох мерцание свечей.

По-прежнему сопит на кухне старый чайник.
Роняет мятный вкус на выбеленный стол:
Подушечный уют припрятан на диване,
Двухсотый раз подряд потерян счет ворон.

За полчаса до...

письма из прошлого..
фигуры-чернила-все в прах.
а розы мертвы.

глянец невечного
на слишком усталых руках-
клеймо для вдовы.

Письма чужие
рассыпались искрами слов,
как прозрачная тень,
мановенье крыла,
дуновенье снов
неприметного ветра,
и день,
улыбнувшись,
из выцветших букв
начертал три послания Богу.

1.
Воронье прикупило
на пасмурный день индульгенций,
и без правил рванулось
в намокшее небо,
растерзало, разбило
на десять инвенций
непроглядную глупость...