Мудрец

Ах судьба, судьба-проказница,
Горизонтом зовёт — дразнится.
Я всю жизнь к нему в пути,
Но пока не смог дойти.

В ней двуликий случай правит,
В себе суть свою скрывает.
Нет добра без худа в нём,
Может прибыль, стать вдруг злом.

И играется фортуна,
И с глупцом, и с очень умным.
И не дав фарт мудрецу,
Даст успех в делах глупцу.

Послав карту нужной масти,
Приведёт подонка к власти.
И он словно прессом ей,
Будет сплющивать людей.

Ах судьба, судьба-проказница,
То дерётся, а то...

Я знаю всю меру
человечьей подлости,
Зависть бескрылых к Икару.
Неисцелённую боль,
Пропасть непонимания,
Убивающий яд сомнений.
Подтачивающих мыслей
Неотступный ад,
Смерть от любви
И перерождение в счастье – знаю.
Знаю свободу души
В исчезновеньи желаний.
Поверженный рок – знаю.
Знаю падение в хлопок и шёлк…
И над бездною безмятежный сон.
Соль сказанного между строк
И несказанного – горький оброк,
Дидактику малодушных рабов
И беспомощность мудрецов,
Силу подонков и...

Посвящаю майору Внутренних войск –
верного понимания жизни желаю

Все мы лишь гости в этом бренном мире.
Спустясь с небес мы начинаем жизни путь.
Путь жизни длинный или короткий,
Но у каждого он свой.
У каждого из нас свое предназначенье
В этом мире.
У каждого своя судьба.
Все мы снизошли с небес
С какой-то нам назначенною целью.
Если слабый духом ты, гордыня правит над тобою,
Если к славе ты любым путем стремишься,
То в беде и нужде ты
С обманом и ложью смиришься...

Тысячелицый город.
Перебирает лапками по песку
муравьишко.
Кошка сонно пригрелась
на подоконнике –
старая добрая
квинтэссенция нежности.
Чистое небо.
Открытая рана солнца.
Ветер гуляет в осеннем пальто.
Ищи-свищи.
Время, как наслаждение неизбежностью.

Промозглый осенний ветер
с крыш,
точно синица в руке.
Сердце –
выстукивает ритм этажом ниже.
Тень мудреца
падает параллельно реке,
чтобы слышать
перебирающего лапками по песку
муравьишку.

Боль – проговори и забудь...

Скажи-ка, Дима ( Сын России! ),
так ты из наших... или нет?
А то — слушки ( Как жанр стихии! )
дают сомнительный ответ...,
где и фамилия..., и имя...,
то: Мендель..., а к нему, Давид,
в иной народности колымя,
рождают смуту: «Он же — жид!»...
Хотя..., признаться..., недалече,
в известно-маленькой стране,
на этот счёт, есть, как бы Вече
( И наяву ( ! ), а не во сне... ),
когда твоё происхождение
определяется ( Зараз! ),
а родословной «отклонение»,
здесь, не набор из общих фраз...

...Жили- были, поживали на свете, их дети (Монтеки и Капулети), те и эти,
всё спорили, всё меряли и считали, единицу делили, умножали на ноль,
голь и голый король (Шарль де Голль), пятая республика или колонна?
Ощупали мудрецы слона. К согласию так и не пришли, годы шли, летели,
одни умирали, другие взрослели, всё повторялось вновь и вновь и вновь,
и ходила по кругу, рукам и людям бесконечная (разделённая) их Любовь...

Три мудреца в одном тазу
Пустились по морю в грозу.
Как ни старался водолаз,
Достал из моря только таз.
Теперь плавсредство вновь готово
Еще троих отправить к Богу.
Так неуклонно с давних пор
Идет естественный отбор.

Н.В.Невесенко

Вселенная, ты фиолетовый поток пролей в меня
и хлопья нежных звезд.
По стразам бытия, сверкающим в ночи,
найду тебя на гиблой сцене,
сгоревшей под ногами старой драмы,
дабы иллюзии погас фитиль истлевший.

Мир новый пробивается в Тебе,
и в семени блестит Звезда,
и во Вселенской Розе просыпается святая Матерь.
Лишь тайна на часах и трепет бытия,
священнодействие Ума,
Божьих глаголов сладость.

Остановись река и испарися океан,
растай гора, явите, Боги, нам иную Радость!
Огонь же...

Два равноуважаемых семейства
где встретятся – там драка и вайдос.
Творятся несусветные злодейства,
и непонятно, что за перекос.

Не дрался лишь Ромео сын Монтекки,
поскольку он Джульетту полюбил.
Её увидел он на дискотеке,
что папа Капулетти заклубил.
Сначала в ситуацию не въехав,
они любовной намели пурги.
А как допёрли – стало не до смеха:
они же, типа – злейшие враги!

И всё бы поправимо, но однако,
судьбы рулетка – подлая игра.
Очередная уличная драка –
и на Ромео...

он стоял на углу, созерцая Луну,
как обычный невзрачный прохожий,
сквозь туманную мглу ощущал тишину
хромосомами, фибрами, кожей
излучал силуэт ослепительный свет
сам же просто одет как крестьянин
и на вид много лет, но сомнения нет
не землянин инопланетянин

и другой, может клон, был звездой одержим,
отрешаясь от сна и деяний,
на шестнадцать сторон простирался над ним
ореол серебристых сияний,
третий в полдень на Солнце, не щурясь глядел,
а очки его были в кармане...