Мой май

Четыреста девяносто первый опус

Как еще не допили шато ль,
Арманьяк золотой и рейнвейны
Царств Парфянских и Савских - о столь
Бьются звезды, а мы небовейны.

Меловниц всепечальных шелки
Во сундуках тлеют окованных,
Днесь летят и летят ангелки
Не во память ли чад царезванных.

Се, ищите нас, челяди, впредь
С мелом красным в зерцальников течи,
Где тускнеются воски и бредь
Снов беззвездных лиется под свечи.


Четыреста девяносто второй опус

.
Мрамор выбьем...

Я небо обниму руками и вспомню опыты свои.

Там, далеко за облаками, обитель Бога — мир Любви.

Сейчас пришла я в воплощенье, сорвать забвения заслон

И, пробудившись в полной силе, прервать тысячелетний сон.

Душа готовилась веками покинуть паутины плен.

Шла осторожными шагами… настало время перемен.

Прозрела в миг и окропилась дождём из огненных лучей.

Взлетела ввысь и опустилась в глубины закипающих страстей.

Здесь выглядело всё привычно, хаос в движении и суета.

Забота...

Пролетали дни и ночи,
Трава кланялась ветрам.
Не всегда, что сердце хочет,
Пошлёт случай в пути нам.

То день ясный, то вновь тучи,
Вздорный выпал нынче май.
Мудренно сюжет закручен,
Не изменишь — не мечтай.

В спину снова, кто-то дышит,
И вновь давят со сторон.
Видят дальше, те что выше,
Но не слышат, низших стон.

Церкви купол, блестит златом,
Сбоку, рядом с ней — пустырь.
Я в зарю, вслед за закатом,
Уйду тропкой, в степи ширь.

Пролетали, дни и ночи,
Зарастал пустырь...

Весна, прошу, не уступай,
Пришла твоя пора,
По графику зима прошла,
И наступает май.
Весна, пожалуйста, борись
За солнечный рассвет,
Борись за каждый ясный свет,
Не уступай, держись.
Борись за розовый закат,
За каждый теплый вздох,
За запах свежих нежных трав,
За каждый лепесток.
Ведь мы нуждаемся в тепле,
Ты нам нужна, поверь,
И все живое на земле
Рождается в тебе.

Край кудрявых тополей,
Край застенчивых берёз,
Край бескрайности степей,
Величавости их грёз.

Это — мой родимый край,
Где на белый свет рождён.
Был я в месяц весны — май,
Солнца светом во мне он.

И где не был бы, ни жил,
В моём сердце он со мной.
Он — источник моих сил,
И всегда я с ним душой.

И когда невмоготу,
Станет мне, уйду я мыслью,
В его неба чистоту,
И спасусь, его став высью.

Край кудрявых тополей,
Край застенчивых берёз.
Ты, мне всех краёв милей,
Я в тебя...

Ветви вишен в цвету, голосил соловей,
Май дурманил вовсю теплотою своей.
Звёздный блеск и луна, непроглядная тьма
Мои клетки души совращали сполна.

Наслажденья того не забыть никогда,
Ариаднина нить до страстей довела.
Поцелуй нежных губ погрузил в водоём.
Омут льющихся струй - холостяцкий облом.

Притяженье косы и наручники ласк,
После той кутерьмы стал зависим от глаз,
Опьянивших меня глубиной неземной,
Водопадом любви смывших прежний покой!

Велико упоение близких людей.
И...

К той Любви, что сильнее смерти,
/Дай мне руку, закрой глаза/
Мы летим в золотой карете,
Сквозь пространство и времена.
Наши лица покрыты воском,
Мы застыли на сто веков.
Я Нарцисс твой, Нарцисс Саронский
Беатриче – мой вечный зов.
Наши губы хранят молчанье,
Наши пальцы сплелись в замок.
Суламита - святая тайна,
Я пастух твой, пришедший в срок.
Мы не слышим ни флейт, ни скрипок,
Ни архангельских белых труб.
Мы вкусили такой напиток
От которого всё вокруг
Исчезает, как наваждение...

Ноябрь удивляет каждым днём,
Дождём и снегом прибивая листья в землю.
Когда ещё пугать календарём?
Ведь небо далеко, словам не внемлет.

Ноябрь удивляет по ночам,
То тишиной, то громами раскатов.
У кошек и бомжей в глазах печаль,
О том, что май потерян безвозвратно.

А где-то есть ноябрь и в тепле,
Где всё светло и солнце как на троне...
У нас снежинки мёрзнут на стекле,
Бродяга ветер кормится с ладони...

25.11.2008

Без оправданий и невзгод, всё хорошо, так вот,
о чём она, его песня, (а оно всё делается и де-
лается лучше/ гуще, несмотря на то, что закр-
ываем двери, они лезут в окно, пуще),.....
(тузы и дамы, из рукава, идут прямы), без слёз,
любви и стыда, смысла и алфавита, …….
- Зачем-то мычал закрыто,
(звук мммм),
- Зачем?
- А кто его знает? Так он сам себе подпевает,
лель, именно так возвращался в апрель или
май своей души, утро, звуки свирели, как буд
то, не играть же на саксе или...

Солнце даёт настроение,
если с утра
биение
сердца
в норме,
и нет, например,
воспаления
горла.

А если с утра
мокрый или сухой кашель,
то помогает Маша,
где-то Маша.

Но у неё нет настроения.
Горчичники ставить некому.
Оттого не иду в аптеку я,
смотрю рябь в телевизоре.

Синебрюхим мочиловом
обернулась бескровная,
синеглазая, синеокая
буржуазная
революция.

май 2012