Мораль

В лесном государстве – переполох
Гудит лес как улей пчелиный
Здесь очень сложный выбор идет
Кто станет главою всесильным.

Один претендент скалит зубы порой
Его кормят быстрые ноги.
Сосет свою лапу соперник седой
Похаживая по берлоге.

И зайцы трясутся, и лисы не спят
Ведь выбрать достойного сложно
Сегодня – товарищ, а завтра съедят…
В дремучем лесу всё возможно.

И вновь восседает на троне лесном
Любитель пчелиного мёда
Пускай, слеп и глух, но всем он знаком
Не то, что волки...

Давно уж меж зверей в лесу идут дебаты
медведь не может в большом лесу руководить
Вы посмотрите, как каждый год наш лес горит…
Пожарища в лесу так полыхают,
что и зверушки с ним сгорают.
И вновь в российском здесь лесу: - выборы уж на носу
Засуетился наш хищный зверь в лесу
Медведь и в спячку не ложится
И Пума рядом шевелится
на пост большой давно стремится.
Все волки дружно подвывают
Медведь с Пумой им изобилье мяса обещают.
Если к власти вновь они в лесу придут…
Они порядок...

Она у Бога, я - в краях земных,
Она ко мне приходит с высоты.
У нас один Детёныш на двоих,
И боль одна о нём, и все мечты,
И мы по-женски с нею говорим,
Рождаем стих под сигаретный дым.

Декабрь был слезлив и добродушен, и хроника о хрониках молчала, и аспид-СПИд, молвой обезоружен, - жестокостью не жал жалея жало.
И так бездомно, так бездумно было... И пить, и петь, и в пляс, и в плен хотелось. Вмиг вихрем по кружалам закружило, прелестницы подмигивали мило дарами даром исцеляя тело...

1
В блаженстве юности, когда-то,
с раскрытой книгой, пред собой,
внимал я Лирике собрата,
и стих, в ней, нравился любой...,
а, в чтении, время пролетало,
но жизнь, свой опыт ( в дар ) вручала
и поэтический балласт,
во мне копился, словно пласт...,
и до поры, всё зрело семя,
незрим всегда, в нём, был Поэт,
но, по по итогам долгих лет,
Романом разрешилось бремя,
сюжет и форма где, А.С.,
но стиль где, мой, верша Прогресс!
2
Вкушай Роман...- О, Мой Читатель!
Для Творчества...

Рехнулся, что ли, катись горошком, движенье
жизнь, перебирай, ты ножки, ах нет, округлость
ты, шарнир? ты сфера, иль обойма, обойми
себя, а и рук-то нет, одна, ты голова……….
тебе-то легче, ноги не болят, и кисти и колени,
а это, и это не болит, счастливец, птица говорит,
ударила та клювом, и расколов, горошину ту
съела, теперь, ты птица, воробей, крылами
ты маши, иль будь лягушкой, что упала,
в кринку, молока, и сбив его в сметану, объелась
умерла, мораль, сей басни такова, не унывай...

В джунглях вышагивал Слон-одиночка.
В сердце слоновьем - от страсти накал!
Хоботом листья срывал и цветочки,
И о любви с белой Дамой мечтал.

Вы не поверите! - всё, как хотелось -
Кулем с небес и свалилась она!
Враз ощутила его мягкотелость
И взгромоздилась копной на Слона.

Мигом на шею набросив цепочку -
Ну, погонять!! Элефант розовел! -
ТАк он мечтал провести с нею ночку,
Но и представить не мог свой удел...

"Манна небесная!" - думал дурашка, -
Был ей качелей, таскал её...

А «вискасу» коту, он мышь и не приметил,
короче юбку, чтоб заметили, её, штанишки,
то фишки, не для старика, художника рука,
отметит, нарисует, взбодрился кот, и мышь
ту съел, мораль сей басни такова, кота ты
«вискасом» не пичкай, и станет он мышей ло-
вить, а не усы всё теребить…

Услышать хочется: нашли врата,
При входе в них, все разом переменим:
Уродцам даром будет красота,
А трусам - слава многих поколений.

Предателю оправданному быть,
Убийца убежит от страха крови,
Приговоренный будет долго жить -
Палач внезапно свой топор уронит.

Изгнанник возвращен под милый кров.
Вдова-блудница, обратясь к морали,
Монашеский возьмет себе покров,
Слепого миг избавит от печали.

Горбун сумеет выпрямиться в рост.
Грехи простятся все в одно мгновенье!
Поныне нет...

Из точек пустоты, он линию нарисовал, рисунок,
ноту, слово, его и выбросили, не попал, из песни,
покрывало, простыня, корсет, каркас, создал, он
неудачно, построил замок на песке, не устоял,
взлетел, воздушный, воспарил, взвалили на спи-
ну сосну, три Ильича, мораль сей басни такова,
не создавай, пустого на пустом, из пустоты полу-
чишь всё потом, а потом, из реального земного,
соха, мотыга, молоток, пила, и гвозди, клещи,
плоскогубцы, отвёртка, а ни перо ни кисть ни
нотный стан...

Один кричал: «Люблю, люблю я всех и вся»,
и убивал людей, собак и кошек, птичек, пере-
ступая через тела, кричал: «Люблю, люблю,
любовь та невозможна, я удержать её и не
смогу, в груди она, любовь моя. как можно»,
мораль сей басни такова, главенствует не
слово, дело, поступки где? отдал последнюю
рубашку? затворник? даволен жизнью? пода-
яньем сыт? а, нет? И нет любви, один лишь
только пшик, иллюзия сознанья, воспаленья,
от ничего не деланья, ночного бденья.