Молодая шалунья

Вот и старость, вот и старость,
Незаметно подобралось.
К дождю ломит поясницу,
И ночами плохо спится.

Время жалости не знает,
Всех, состарив изменяет.
Был кудрявый, молодой,
Теперь лысый и седой.

То, что раньше лёгким было,
Теперь стало не по силам.
Взгляд острее был кинжала,
Теперь сил — и в нём не стало.

Раньше нрав горячим был,
А с годами — поостыл.
Не рублю уже сплеча,
Не решаю сгоряча.

Вот и старость, вот и старость,
Что ж — и эту приму данность.
Но не сдамся...

Ярослав КАУРОВ

И СНОВА В БОЙ, НЕЗРИМЫЙ И ЖЕСТОКИЙ…

Исторические вехи



Спецслужбы – это оружие. И Советский Союз обладал самым смертельным, самым эффективным оружием во всём мире. Как бы оно ни называлось: ЧК, НКВД, ГПУ или КГБ. А то, как этим оружием распоряжаются, куда, против кого его направляют, зависит от властей. Главное, что меч остр и удар его неотвратим.
В моих стихах на склоне лет появляются некоторые ностальгические нотки, но мне кажется, читатель это может простить...

Воздвигнут был во славу Бога,
И не найти, пожалуй, слога,
Чтоб описать мне как тогда,
Сияли златом купола.
Как по холмам в тиши печальной,
Распространял повсюду он,
Колоколов призыв кристальный,
Хрустально - чистый, добрый звон.

Пред ним персты втройне слагали,
Крестились вдоль и поперек,
Порой с печалью провожали
Обитый тканью мрачный гроб.

Весной, над строгими крестами,
Кружили черные грачи,
На пасху, шумными рядами,
К нему сходились куличи.
Попы здесь ладаны курили...

Я телом вторю ритму барабана,
Меня уносит в измененное сознание.
Пусть будит, танец вечного шамана,
Во мне красоты мира узнаванье.
Бей барабан и вейся дым,
Очисти тело от наносов вешних.
Пусть тело станет молодым,
Ну а душа с задором прежним!
Пускай откроется тот мир,
Где нет обид и оскорблений.
И станет бубен -мой кумир.
А погремушка - песнопеньем!
Бей барабан, пусть вьется дым.
Придет души порыв глубокий,
Мир, что вокруг, он будет вечен,
А я не буду одиноким!

Осенняя листва струится старой охрой,
на мокрую кору и дуба и берез,
еще пару ветров, и не успеют охнуть,
и будут на земле и в шутку и всерьез.

Твой голос так хорош, что он меня волнует,
в нем если не любовь, так отзвук нежных чувств,
ты молод, ты хорош, и ты тот самый нулик,
что цифру воскресит, и ей не будет чужд.

Тем привлекаешь ты, меня в одно мгновенье,
в один прекрасный миг, что нас влечет опять.
Ты рядом, ты со мной - чудесное волненье,
и голос дрогнул твой, и годы мирно...

Женаты уже,
живут на ноже,
безжалостно жгут лестницы.
их жмут этажи,
им жалко не жить
желанными.
Что ж, вместе ли
им ласки любви
Ловить, лететь
На крыльях? Лобзать порознь ль
Чужие глаза, чужие лбы?
И праздновать всуе молодость.
Рассудит их кто? Осудит кто?
Остудит стремленье вздорить?
Когда лишь одна, короче свистка
Их жизнь, ну а в ней - горечь.

Всех Танечек, Татьян, Танюшек,
всех молчаливых, погремушек,
всех толстеньких и худоватых,
всех молодых и староватых,
всех светлых, чёрных, очень рыжих,
всех скромных, умных и бесстыжих,
красавиц, очень и не так уж,
всех, кто пока не вышел замуж
и всех, кто замуж вышел рано
всех поздравляю с ДНЁМ ТАТЬЯНЫ!!!

Ночная степь и бледная луна.
Кузнечики скрипят без перебоя.
Тревожная вибрирует струна
в душе, давно нуждавшейся в покое.

Она сейчас совсем оголена.
Капризна и слегка спесива.
Я удивился, как она нежна.
На вид здорова и, вполне, красива.

Но почему она так молода?
И понял я, что не стареют души.
Им наплевать на прошлые года.
Они от времени намного лучше.

Вздохнул с зарёю свежий ветерок.
Предупредил, что утро наступает.
Я душу снова спрятал под замок.
Раздетая она меня...

Красивая, блестящая стрела
на курс легла, сверкнула опереньем.
Ей Бог не дал ни одного крыла,
а дьявол дал бесовское рожденье.

Ты, как струна, упруга и стройна,
чарующая стать спокойных линий.
И будто бы, ласкающе нежна,
но наконечник холодит, как иней.

Орёл подставил молодую грудь,
расправил крылья и обнял злодейку.
В изящество завёрнутая суть
легла в колчан, в свободную ячейку.

Большой писатель, всем известный,
совсем уже седой старик.
Как он писал, всем интересно,как написал он столько книг?

Он был любим, он был читаем,
он мудр, серьёзен, знаменит,
он реалист, неподражаем,
но вот, от прессы был он скрыт.

И на вопрос, что в жизни больше
всего запомнилось ему?
Ответит он немного позже,
и я его вполне пойму.

Был у него заветный случай -
- любовь к служанке молодой,
когда на рукописях скучных ….
Тогда он не был с бородой.