Мои чувства к тебе

Поговорим о чувствах ?
Без смысла , для души .
Любовь . Любить - искусство .
Скажи мне - Любишь ты ?

И я тебе признаюсь ,
Что вроде бы любил .
Всё время безответно ,
Но не жалея сил .

Теперь (вздохнул устало) ,
Нет счастья , нет любви …
И что-то очень больно
Кольнуло вдруг в груди .

Нет , не люблю , не верю !
И сам себе : «ты лжёшь !
Опять боязнь потери ,
Того ,кого так ждёшь…».

:-),я ...

Я вновь с разбегу падаю в пучину…
Прекрасную… Безудержной любви…
Спешу тебе отдать я половину,
Своей чистейшей, искренней души.

Быть может только…чуточку раниму,
Зато, кричащую: «Бери, бери!..»
Всё прошлое, былое, я откину
И дам дорогу чувства пламени.

Я чувствую, как плавятся желания,
Огонь апатии их лижет языком,
Меняет навсегда моё сознание.
Я, кажется, нашёл исканный дом…

Как при отливе, скалы обнажаются,
И в гавань не заходят корабли,
Но паруса их всё равно спускаются,–
Пол мили ведь всего лишь до земли…

Уж нету сил искать порты далёкие,
Пора бы оглянуться и в себя,
Быть может, море там вдвойне глубокое
Давно уже устало ждать меня…

Чем плохо перестать быть ветром суетным,
Врасти корнями в почву, расцвести...

Между строчками чувства мои,
Не пишу тебе, просто читаю.
Помоги мне поверить в любовь,
Быть счастливым, как я не знаю.

Радость знаю, конечно, в любви,
И поверь, что о том не гадаю.
Помоги мне мой друг, помоги,
Я люблю, но я счастья не знаю.

Я умер в тебе не сегодня…
Вчера! Просто так, без причин.
Сказала, в глаза улыбаясь -
Всё кончено! Чтоб уходил!

Что просто тебя раздражаю,
Что чувства тебе не нужны.
И что у меня есть другая,
Такая же дура, как ты!

Опешил я сразу немного,
Не мог осознать этот бред.
Но разве родная так можно,
Мы вместе уже столько лет.

И что ты ревнуешь напрасно,
Я верен одной лишь тебе.
А женщина та в темно-красном,
Cестра твоя, ты не в себе?

Глаза твои мокрыми стали,
Ты плакала, губы...

Когда рассудок в споре с чувством
В печальной правде сердце убедит,
А память тяжко давит с хрустом,
И слабая надежда улетит…

Когда в тяжелых сновиденьях,
Измучавшись, встречаешь ты рассвет,
И вновь рождаются сомненья,
И весточки желанной долго нет…

Не торопись принять решение,
Оно единственным не будет,
Что продиктовано сомнением -
Тебя потом вдвойне осудит.

Жить в ожидании - очень трудно,
Но верить нужно обоюдно.

Нам свежесть слов и чувства простоту
Терять не то ль, что живописцу – зренье,
Или актёру – голос и движенье,
А женщине прекрасной – красоту?
Но не пытайся для себя хранить
Тебе дарованное небесами:
Осуждены – и это знаем сами –
Мы расточать, а не копить.
Иди один и исцеляй слепых,
Чтобы узнать в тяжёлый час сомненья
Учеников злорадное глумленье
И равнодушие толпы.

Я без тебя, словно день без ночи,
Я без тебя, пустыня без дождя,
Я без тебя, как без пляжей Сочи,
Я без тебя, будто якорь без корабля...

А вот с тобою всё подругому...
И я чувствую что жив и живу...
Моё сердце пылает, впадая в истому,
Я тебя лишь любил и люблю...

Но без тебя время - долгая мука...
А с тобою, стрелою летит...
Если в чём то я в жизни уверен...
Что нельзя мне тебя заменить...

Мне никто так не трогает душу...
После встречи Лесена с тобой...
Я живу лишь мечтою...

Мама, слышишь, мама, где ты?
Наверно смотришь на меня с другой планеты
Не верю, что твой дух в могиле страшной той зарыт
Он светел, чист, он по небу парит

слезы...

По жизни следом я твоим иду
Твои слова себе я примеряю
Твоими мыслями мне, кажется, живу
Как никогда тебя сегодня понимаю

слезы...

О, мама, мамочка! Ведь ты мне так нужна
О, мама, мамочка! Прости за боль, что причиняла
Ах, что ж я мамочка тебя не сберегла
Так рано, мамочка, тебя я потеряла

слезы...

Прости...

А за маской скрывался тот мальчик печальный,
Он тебя не нашел на чужом маскараде.
Вы столкнулись в театре однажды случайно,
Вдохновенная Муза, Поэту ты рада.
Он же принял веселье твое за влюбленность,
И метался потом, в тишине угасая,
Ты дарила устало другим благосклонность,
И любовь за сочувствие вдруг принимая.

Он не понял игры, он и правда влюбился,
Только маска отчаянье это скрывала,
И в зеркальной витрине юнец отразился,
Ты с другим в этот вечер опять танцевала,
Он стоял на...