Могильный цветок

(30.11.94)

О, Господи, о, Господи,
Я – Твой!
Раскрой цветок
Души моей зачахшей.
Пусть станет чашей
Радости щемящей
От близости к Тебе.
О, Господи, я – Твой!
Я – Твой от клетки
И до жара сердца.
Я – Твой и в мысли,
И в поступке, и в судьбе.
О, Господи, я – Твой,
И никуда не деться
Мне от Тебя
На горестной Земле.
***

Судьба моя о, Господи, есть Ты,
И никакой другой судьбы не надо.
О, Господи, – любовь моя, отрада,
Единственный, вместивший целый мир.
Мир сотворивший...

Тот, кто любит цветы,
Тот, естественно, пулям не нравится.
Пули — леди ревнивые.
Стоит ли ждать доброты?
Девятнадцатилетняя Аллисон Краузе,
Ты убита за то, что любила цветы.

Это было Чистейших надежд выражение,
В миг, Когда, беззащитна, как совести тоненький пульс,
Ты вложила цветок
В держимордово дуло ружейное
И сказала: «Цветы лучше пуль».

Не дарите цветов государству,
Где правда карается.
Государства такого отдарок циничен, жесток.
И отдарком была тебе, Аллисон Краузе,
Пуля...

Душа моя летела
Так долго за тобой.
А тело - только тело:
Двойник полуслепой.
Душа моя темнела
От близости огня.
А тело - только тело:
Оно слабей меня.
Душа тебя хотела:
Прав классик: плоть - предлог.
А тело - только тело
Пространства поперек.
Душа в тебя смотрела
Из-под могильных плит...
А тело - только тело:
Оно не так болит.

- Здравствуй, Путник.
- Здрав будь, Крокодил.
- Как ты к нам забрел?
- Да вот утром встал, и пошел по Пути. Иду, иду - вижу Ты...
- Что я?
- Лежишь на обочине.
- Ну, ты ошибаешься - я не лежу. Я ползу вдоль Пути.
- Как это?
- Вот просто иду, не заходя на Путь. Машин боюсь.
- Ну сказал! Крокодил - и машин боишься?..
- Да не то, чтобы боюсь, просто нету желания встречаться...
- А ты не желай, и не встретишься.
- Как это?
- Да вот так - иди себе, иди... и лови кайф от Пути.
- Боюсь...

Сквозь ночь, и сквозь день
Травой сквозь могильные плиты,
Тропами земли по жилам
в глубинах укрытым,
Звенящим ручьем из снега
в вершинах берущих начало,
И пенной волною
по камням соленым причала,
Прозренья лучом
сквозь тучи и дымы пожарищ,
Дарующим радость,
чарующим утренним ветром,
И вечным, бессмертным
Рождающим Внутренним Светом,
Услышь, защити
сохрани мое имя
и душу,
Я ж выдержу все, что дашь мне
поверь - я не струшу,
Лишь только б подняться,
не сгинуть в пути...

В моей душе стоит, остекленело
Былое чувство. Я его несмело
Подушечками пальцев чуть касаюсь-
Немного оживить его пытаюсь,
Но зов моих желаний боязливых
Ложится камнем в беспросветный ил -
Там жизни нет от множества могил,
Там лица женщин призрачно-красивых,
Чьи черствые, безумные тела
Ложатся змеями на шеи и сжимают,
Безудержным огнем испепеляют.
И счастья нет, и бесконечна мгла.
Там ты. В далекой дымке таешь.
От пристани до пристани летаешь,
Как кем-то позабытая стрела.
Ловить...

Ты пошутила и напрасно,
слегка поранила цветок:
своею ручкою прекрасной,
сорвала нежный лепесток.

Цветок лишь, вздрогнул, молчаливо,
но ты заметила, что он,
как будто бы, такой же милый,
но, всё же, был он огорчён!

Любовь к тебе холодною зимой согреет
Поможет не забыть, что я живу и что люблю
Тебя одну; тебя малыш всегда я ждуТы как цветок, который ждет когда пройдет ненастный день
Ты как цветок, который ждет когда пробьется лучик солнца
Чтоб озарить своею красотой,
Твои глаза напоминают тайну бездны
Которую мужчины не откроют никогда!
Не знаю, почему люблю тебя я Дина,
Наверное, за то, что ты одна такая на земле
И нравится с тобою находиться рядом мне!
Любимая!
Я не хочу тебя терять, тогда я...

На Кристе Христа распяли,
Три дня люди ликовали.
Только божий сын страдал,Грех людской он искупал.

Через тысячи веков,
На горе столкнулись вновь
Светлый ангел и Аид,
Чтобы суд свой завершить.

Ангел молвила тогда:
«Я свободна, я пою,
Я люблю – значит живу!
Ну а что мне скажешь ты,
Царь «Блаженной» темноты?

Видишь горе, муки, ад,
Гнильных душ могильных смрад,
Людей полные котлы.
Кто там ,
Грешники-рабы?
Плач и стоны, крики, ор,
Мертвецов холодных хор.
Все о помощи молят...

Закончил странник путь далекий,
И, как исканиям венец,
Узрел вблизи утес высокий
И на верху его дворец.

Тропой нехоженой ведомый,
С трудом осилил он подъем.
И, нетерпением влекомый,
Раскрыл врата в волшебный дом.

Что видит он в приемном зале,
Застывшем давней дремотой?
Увы, дух жизни там в опале
И пыль царит над пустотой.

Скорбят оплавленные свечи
О годах праздности своей;
Не соберет дворец для встречи
Растерянных в былом друзей.

Безлюдные места утес тот окружают,
И даже...