Много раз

Тебя я предала, наверно,
Ты в праве думать так. Прости!
Но я любила долго, верно,
Сейчас пришла пора уйти...
Мы быть не можем больше вместе,
Ушла любовь...зачем скрывать...
Жизнь наша не стоит на месте,
Я не смогу так долго ждать...
Тебе я верила, любила,
Взамен ты дал мне лишь обман...
Сейчас за все тебя простила,
Осталась грусть, тоска, туман...
Но ты не думай, не забыла
Все то, что было между нами...
Ты помнишь, я страдала, милый,
А помнишь, плакала ночами?!
Я помню, как ты...

Ты – звук божественного слога.
В тебе великий смысл сокрыт.
Звучал, ты много раз и снова
Тобой Всевышний говорит.

Ты – нота вечной песни Бога,
Которая – есть бытиё.
Священного звучанье слога –
Существование твоё.

Фрагмент мелодии прекрасной,
Ты в бесконечности звучишь.
Всё тот же звук, но всё же разный.
И звон, и шорох, гром и тишь.

Сожги слова, оставь бумагу,
ее сжигали много раз...
На ней все наши души наги
в проекции из слов и фраз.
Без масок, мишуры и фарса
мы умираем...Как же так?
Постой, оставь не жги бумгу,
давай напишем напишем о мечтах.
О чем мечтаешь? - о полете.
-Тогда пиши об облоках!
Издать вы книгу в переплете
с обложкой в радужных цветах...
Так что не жги, мой друг, бумагу!
Оставь вживых эту мечту...
Пусть будут души наши наги
и освещают пустоту.

Чуть солнце влезет на плетень
И пустит луч в окно –
Знай, начался рабочий день,
Причём давным-давно.

Во всю пылает и кипит
Строительства разгар.
Прошу сюда, коль вас бодрит
Цементный наш загар!

Здесь каждый груз и каждый шаг –
Судьбы противовес,
Когда и друг, когда и враг –
Строительный процесс.

Здесь, если честно вам сказать,
Работать не легко –
По сути, нам должны давать
За вредность молоко.

Но благородней будет так;
Смахнувши пот с лица
Указ прораба кое-как
Доделать...

Преодолев крутой подъём,
Стоим на сахарной вершине,
Пьянящий воздух жадно пьём,
Себе мы кажемся большими.

И видим с нашего поста
Мольберт, поставленный так мудро,
Где край небесного холста
Зарёй раскрашивает утро.

Там жёлтым шаром надувным
Стремится гордое светило
Подняться вновь над всем земным,
Как много раз уже всходило.

Нам выше некуда уже –
Предел для нас вершина эта.
Отсюда можно лишь душе
Взлететь, не ведая запрета.

Но всё же смотрим свысока
На землю...

Тринадцать лет, весна, прогулки парком.
Ладонь дрожит, по талии скользя…
Забыто в поцелуе первом жарком
Родительское веское "нельзя".

Ступив за грань наложенного вето,
Раскрылся откровенности момент
На тему сексуального запрета
В тот первый наш ночной эксперимент.

Мы встретились с тобою слишком рано,
Ударив по запретному замку,
Но до сих пор у сломанного крана
Стоим, надеясь выпить по глотку.

И пусть не огорчаются уроды,
Тянувшие меж нами бездны нить…
Ведь много раз меня...

Будоражащие мир творческие порывы
Как чаинки в стакане, вихрем кружатся
Людей тормошат, заставляя двигаться
Разум в поиске путей проявления силы

Душу понапрасну много раз тревожат
Так, будто душа им чем-то поможет...

Поплачет растроганно лишь, иногда
Когда почувствует вечности взгляд
Мимолётный, как пропасть в ночи
Ужасающий, поражающий и манящий

Улыбка тыквы
два овала
зрачками воскоплачущих свечей
И взрослые с неистовством детей
кружатся в пёстром ритме
карнавала…
На время забывая (без затей)
что души их во много раз страшней
любого балаганного оскала…

Шум машин, перекрёстки дорог.
И неяркий свет фонарей.
Много раз покинуть я мог,
Только быть надо было смелее.

Сизый дым, молчание травы-
Это всё бесконечно, как путь.
Может, были люди правы,
Что бессмертие страшная грусть...

Этот город будет в веках,
Как и ранее, тысячу лет...
Только мне обещание во снах-
Я не встречу новый рассвет...

Я так и не сказал тебе: Прости!
Нас разлучили, время, расстоянья
Но, ни когда на жизненном пути
Не мог забыть Души очарованье.

И много раз я представлял с тобою встречу
И знал что ты, поймешь меня, простишь
Ты поглядишь в глаза и скажешь: Время лечит.
Все хорошо Володь, ну что же ты грустишь.

Я набираю номер телефона
Сейчас услышу: Здравствуй, как дела?
Но в место этого, серьезный детский голос
Мне отвечает: Мама умерла.

Владимир Тихонов.