Мирозданья

Мир вещей, живущих рядом,
Содержащих в себе тайну
С ними раньше происшедших;
В жизни нас соправождают,
Окружая ежечастно.
И её разнообразя
Ечечастным окруженьем.

Мир вещей, живущих рядом -
В каждой клеточке пространства -
По неведомым законам
Движутся и умирают.
Наполняя суью формы,
По неведомым законам
В игры странные играют.

Мир вещей, живущих рядом,
Из мгновения в мгновенье
С неизменным постоянством
Испускают вдохновенье.
И с изысканным упорством,
Смыслом нашу жизнь...

Вот Истина, - что есть Любовь на свете,
Не вожделение, не жалость, не мечта,
Не то, за что мы мним себя в ответе,
Не красота, которая пуста.

Без мишуры тревожного сознанья,
Жива Любовь Сама в Себе,
Явясь Причиной мирозданья,
Основой сущему в Судьбе.

Любовь есть Жизнь – Исток движенья,
Как образ Солнечных лучей,
Желание, порыв, стремленье,
Как тяга у магнита двух полей.

Все остальное есть преграда
Меж двух извечных полюсов.
Кому помеха, а кому награда;
По сути, просто...

Посвящается моему другу А. С.,
чьи переживания тронули
меня до глубины души.

Заложник горя.
Он стал заложником горя,
Себе беду придумал сам,
Погряз в проблемном море,
От дури этой пьян.
Зачем ему, скажи на милость,
Придумалось идти на смерть.
Как раб несет свою повинность,
А сзади подгоняет плеть.
В кровь со страхом льется деготь,
Его уносят вихри прочь,
Не в силах уж никто помочь,
Вонзился в плоть дьявольский коготь.
И он сорвался вниз с обрыва,
Себя не помня в этот миг...

Солнце слепит мне глаза
И водопад струится в душу.
Я по радуге иду.
Она мои слезы, я знаю, иссушит.
По подвесному мосту я дойду
До страны счастья.
Меня уже ждут там друзья
И разум, достигший всевластья.
Он на ухо шепнет мне секреты,
Откроет тайну мирозданья.
И превращусь я в ангела, наверно.
И стану мерить созиданье

Ты знаешь, мне постоянно снится
Неведомый мир, где реальное слито с чудом,
Таинственный мир, где размыты границы,
Такого былого, что даже поверить трудно.

Где ты пройдешь сквозь любые двери,
Где неизбежно пониманье тонких тканей
И отрекаясь от банальных суеверий,
Ты чувствуешь извечный алгоритм мирозданья..

И иногда, наверно третьим глазом ощущаю,
А может снова сильно ошибаюсь..?
Что внашем угловатом мире засыпая,
Я в истинном, реальном мире просыпаюсь..

А там.. Мне потоянно...

Дни – словно белые заплатки
на черном бархате ночей.
Бредем, бредем походкой шаткой
среди мелькающих теней.

Все меньше в жизни акварели.
Все больше сажи и белил.
Эскиз закончить не успели…
Роняем кисти… Где взять сил?..

По небу солнце вскачь несется,
мелькает в серых облаках.
Светает нынче как придется
и вечереет кое-как.

Познать законы мирозданья,
увы, нам не дано, друзья.
Мы все утонем в океане
за зыбкой гранью бытия…

Деревья, сменив головные уборы,
Столпились и спят над притихшей рекой.
Сентябрь взбежал на лесистый пригорок
И смотрит на серое небо с тоской.

Октябрь торопит, ворчливо бормочет,
Холодным дыханьем листву теребя:
«Природа давно уже осени хочет.
Пора заменить мне на вахте тебя».

Дрожащая стрелка часов мирозданья
Вплотную приблизилась к новой черте.
И вот, как всегда, в этот день расставанья,
Природа во всей предстает красоте.

Закат распахнулся, как розовый парус.
Багровые кисти...

Как быстро с нами всё произошло,
как быстро мы друг друга полюбили,
нам вместе сразу стало хорошо,
как будто дверцы мы в мечту открыли.....
Нам, май, сердца,безумием пронзал,
и были мы любовью опьянённы,
ты от меня свой взор не отрывал,
что будто вечность мы с тобой знакомы.
Ты обсыпал меня движеньем губ,
и вместе мы ушли из мирозданья,
судьбы своей мы разорвали круг,
и были влюблены в свое созданье.
Нас обвенчала музыка любви,
и плод желанья мы давно вкусили,
и были в мире...

Ты слышал джаз сороковых?
Тот, что, пульсируя, летит к луне,
Он для тебя и для нее - лишь для двоих.
Искрясь под барабана дробь, срывается к волне...

Ныряет, плещется,
Ф-но, переливаясь звуками.
Амур, бегущий по волне, мерещится,
Их дюжина, нахально-озорнО звенящих луками.

Выныривает вновь,
Тягучим саксофонным соло,
И слышишь ты - плывет сама Любовь.
И чувствуешь - дельфин твоей душой играет в поло.

Труба вступает...
Чистым детским смехом,
БасОвая струна в груди незримо тает...

Вспыхнули в глазах твоих зарницы,
Разгоняя сумрак голубой.
Зашуршали в памяти страницы –
Те, что исписали мы с тобой.

Кое-где бумага пожелтела,
И чернила выцвели слегка.
Только это не меняет дела,
Коль тверда, по-прежнему, рука.

Коль, по-прежнему, строка ложится,
Как волна морская на песок,
И готов я на тебя молиться:
Ты и есть мой самый главный Бог.

А, когда за гранью мирозданья
Побреду я Млечною Тропой,
Звезды мне подскажут заклинанье,
Чтобы мог я встретиться с тобой….