Мир меняется с ним

Оглуши меня мир тишиной,
Чтобы смог я сознанья лишиться.
И инстинкт, подсказал по какой,
Мне дороге в себя возвратиться.

И инстинкт, а не мысль — он надёжней,
В нём живёт опыт предков моих.
Не живёт мыслей в нём осторожность,
Нет сомнений, метаний нет их.

На дорогах здесь нет ям и луж,
Не размоет асфальта дождями.
Зимы мягче, без лютости стуж,
Не запряжены тройки санями.

И везде — всюду люди и нет тишины,
Никогда не стихает здесь шум.
Даже ночью врывается он в мои сны,
Здесь...

Я не с вами и не с ними,
Но не сам я по себе:
Я с женой, с детьми своими,
Им служу в своей судьбе.

Союз сгинул и Отчизну,
Потерял я навсегда.
В край родной брать должен визу,
Чтобы съездить смог туда.

Обокрали нас — державу,
Растащили по частям.
Позабыв былую славу,
В руки дали власть дельцам.

Теперь правят демократы,
Но как прежде на словах,
Все равны — один богатый,
Другой в порваных портках.

Я не с ними и не с вами,
Я служу семье своей.
Патриот Земли — Землянин...

Я пришёл в сей мир без приглашения,
Чтобы знать в нём счастье и беду.
Время все, что мне даны мгновения,
В нём истратив, из него уйду.

Шар Земной, пылинка во Вселенной,
Дал на время жизни мне приют.
Я не знаю сколько в ней мгновений,
Есть ещё и что они несут.

Беспокойно здесь и шумно очень,
В шуме — песни, плачь и крики ссор.
Вновь зима дождливая как осень,
И опять, весь в лужах грязных, двор.

Где-то в прошлом я оставил детство,
А с ним мысли лёгкой чистоту.
Изменила жизнь...

Мы с тобой в расчёте, мир Земной — мы квиты,
Жизнь тебе прощаю, за грехи не злись.
Был за них не раз в ней, я тобою битым,
Ты мне не позволил, мыслью взлететь ввысь.

Мы с тобой в расчёте, мир Земной — мы квиты,
И я не серчаю, что не всё сбылось.
Что тобой в богатство, двери мне закрыты,
Что дарил ты случаем, мне в дороге злость.

Мы с тобой в расчёте, мир Земной — мы квиты,
Мне за трудолюбие, дал работу ты.
У меня нормально всё — я живой и сытый,
Жаль вот что сбываются, не всегда...

Нет в мире спасения, истины нет в пути,
Есть безразличие вселенной,
Со звездами, к ним не дойти,
Есть Бог, и в него свято верим,
Есть зло – верь не верь, но оно без границ,
И свет есть не только в спасительных книгах,
несут солнце люди – ангелы во плоти,
есть радость ходить по планете,
дышать и любить до конца,
И все-таки есть счастье на свете,
вокруг оглянись - это жизнь!

Христос Воскрес!

Все возможно в нашем мире,
Крокодил живет в квартире.
И пингвины, и мартышки, может даже кенгуру.
Почему они в квартире,
Нам, друзья, не объяснили,
Мы к ним в гости заходили не во сне, а наяву.

Отпусти мне грехи и меня отпусти,
Мир, в котором толкают локтями.
Мир, в котором по жизни, в смерть приводят пути,
Мир, в котором играет, Бог в свою Игру нами.

А коль нет — объясни, для чего тебе нужен,
И зачем я покоя, знать не должен в пути.
Отчего на душе, даже в день знойный стужа,
И я места себе, не могу всё найти.

Отпусти ты меня, в Царство Сбывшихся Снов,
Добрых снов моих детских, где умел я летать.
Где нет взрослых забот, нет господ и рабов,
Где имею я всё — стоит лишь...

Настанет день, иссякнет ночь.
И не останется душой больных, несчастных,
А главное, не будет безучастных.
Никто не выпишет бумаг – ни в час рождения,
Ни в час ухода.
Акт смерти отменен,
и бюрократ больше не числится
В списках Природы.
И всё ж и в о е одухотворенно – в Новом мире,
Нет ни стекла, и ни бетона,
и зодчество деревьев и цветов,
озер, рек, гор и сердцу дорогих животных – наш образуют дом.
Мы дышим полной грудью,
Мы любим без вины, не предавая,
Не книги мы, а Небеса читаем...

Отпусти меня Господь из жизни,
От неё безмерно я устал.
Я уйду тихонечко, неслышно,
Мир не вздрогнет, я ведь очень мал.

Потрясений или изменений,
Не подарит миру мой уход.
В нём цунами и землетрясений,
Не случится — не произойдёт.

Личность моя, малого масштаба,
И для судеб мира не важна.
А сознание, посредственно и слабо,
Как у всех, живущих здесь у дна.

А душа во мне того не знает,
И во мне темно и тесно ей.
И она всё вырваться мечтает,
И навек покинуть мир людей...

Ах, как время меня измотало,
Перетерло почти в порошок.
И крупицы крутого металла
Задевают все чаще висок.
Золотое сыпучее время
Раздирает обугленный рот.
То швырнет пред собою колени,
То пошлет безрассудно вперед.
Кто за мной?
Да всего единицы,
Остальные – молва и навет.
Но услышится, а не приснится,
Кто-то горько смеется вослед.
И пускай.
Нас всегда было мало.
Каркнет ворон, изменит жена.
На краю окоема устало
Надо мной наклонится луна.
Вот она моя вольная воля,
Вот удача в...