Метка зверя

Ты добрая, конечно, а не злая,
И, только не подумавши сперва,
Меня обидеть вовсе не желая,
Ты говоришь обидные слова.

Но остается горестная метка,-
Так на тропинке узенькой, в лесу,
Товарищем оттянутая ветка
Бывает, вдруг ударит по лицу.

Какой же русский, да не любит споры,
С соседом, с другом и в кругу семьи.
А то, что спор, перерастает в ссоры,
Себя и не подумаем винить.

Кидаемся цитатами из книжек,
Коверкаем слова избитых фраз.
Стараемся, не став к ответу ближе,
Прожечь партнера искрами из глаз.

Тугой клубок обыденных моментов.
Чтобы прийти к логичному концу,
Мы, закрепляя силу аргументов,
Интеллигентно лупим по лицу.

Оспорим отношения с Европой,
В каком безумном мире мы живем.
А то, что рассуждаем с голой...

Раскину крылья поддавшись ветру
Неси меня с собою даль
Теперь свободна я птица в небе
И на душе мертва печаль

Печали больше нет
Как нету больше боли
Свободы снят запрет
Теперь мой дом на воле

И с каждым взмахом все шире крылья
И я взлетаю под самый небосвод
Слепа любовь что делает усилье
Из страха потерять вешая замок

Солнце жжет глаза
И силы больше нет
Мне в клетке жить нельзя
Дана свобода до рассвета

Я не вернусь к тебе не сяду в твою клетку
Я лучше солнцем обожгусь и...

Кто я? Бог, человек или зверь?
Ответ вродь бы и прост, но с другой стороны,
Мы те, кем нас видят другие, другие – Они,
Мы те, кем нас видят, кто нас окружает,
Мы те, кем стараемся выглядеть мы.

Значит я бог, если все восхваляют меня?
Значит я тот, кто может все изменить?
Может и так, но тогда, почему не подвластно и мне,
Дать всем надежду, что круто изменит весь мир.

Может я зверь, что не может понять почему,
Для чего он создан на этой прекрасной земле,
Что живет по убогим, глупым...

Ничего менять я в жизни не хочу.
Всё идёт по указанью свыше.
Сказано: сидеть тебе на крыше,
Там, на крыше, я и проторчу.


Жизнь строга и слишком коротка
Кто протянет меньше, а кто – дольше.
Кто-то назначает нам срока.
Дуракам и лодырям – чуть больше.


Но не в этом главное, поверь!
Основное – то, что будет после.
Будешь ты иль кровожадный зверь
Или одомашненный ослик.


Я бы выбрал вариант второй.
Там – любовь, уют и плюсов масса.
Чем ночной, безлунною порой
Рвать зубами...

Ржавые листья.
Голые ветки.
Пусто в душе.
Тревожные метки.
Быстрой стрелой
Пролетают годочки,
И напрягает
Финальная точка.

Радость и грусть
Сменяют друг друга
Не выходя
Из порочного круга.
В старом пальтишке,
Какие не носят,
Осталася с носом
Глупая осень.

Импровизация на фоне дождя.
Танцоры-блики,
Гусли-всплески,
Хрустальной подвеской
Струны воды,
Как свист соловья
В духе промокшем.
Живая вода.
Больше, больше!
Дышать, дышать
Травянистой бодростью ветра,
Змеей земля,
Метки,
Следы,
И плывущая в небо душа.

Любовь стирает грани в жизни,
Между Людьми, между любимыми!
Стрела стреляет больно, метко,
Хранит в душе и страсть и радость!
С ней хорошо, и с ней же плохо,
Когда стрела Амура одинока!

Свечи плачут на пальцы, горячечно, воском,
И слышна тишина…
В этих стенах биение судеб вопросом,
Боль, тревога, вина…
Лики в рамочках тесных и скОрбны, и стрОги,
Над молчанием бед…
И стекает по свечке слезинкой убогой
Догоревший ответ…
А в глазах за стеклом непролитой свободой
Свет застыл и поник…
Занавесились сумраком судьбы и годы,
И свечи гаснет блик…
Метка вечной печали в нарисованных лицах
За бездушье дорог…
Им давно вышло время с тесной рамкой проститься,
Улетев за порог…

Мы города когда-то создавали,

И мир дивился красоте,

Мы воздвигали церкви, храмы,

И дом был наш приютом любой сироте.



Мы строили будущее когда-то,

И Ван и Урмия открыты кораблям,

И Арарат от Божества награда

Всему народу по делам.



Мы жили, зная, завтра будет светлым,

Коль каждый верит в тропу свою,

И свет тот предназначен глазам детским,

Ах, если б знали, что доброта преподнесет слепоту.



Страна спала в покое мира,

И мир как будто бы восстал...