Мертвый

Живи достойно веры. Будь святым.
Не попусти душе сорваться в пропасть.
Преодолей тщедушие и робость,
Мирских соблазнов мимолётный дым

И зов из ада наплевать на Бога
И жизнь прожить для одного себя.
Для тех, кто жили, лишь себя любя,
В геенну уготована дорога.

А кровь и слёзы, что туманят взор
Идущих по следам Голгофской Жертвы,
Сегодня жгут глаза – а завтра мертвы
И в Царстве Божьем вменятся во вздор.

С рождения по самый смертный час
Блюди святое званье Человека.
И недостойны...

Душа бессмертна и тревожа, лишь мысль для
тела.Пока жив.Не возомни, не будешь лжив?
потуги тщетны, грешны, ложны, поэтому уще-
рбны и тревожны, и безутешны, и счастливы,
и рады мы, и рдеем от стыда, когда стихи
вдруг побежали, и на листе оставив след,
и принесут не мало бед(?) или разбудят
чей-то гений? исправят? и своих умений,не
закопают и талант.
- И всем расскажут?
- Будешь рад?
И разъяснят, как жить нам дальше,и где
познаний хоровод,
- И спицы,............?
и...

Увы, мы порознь, инструментов кавардак,
кто в лес, кто по дрова, стремимся, по-
ка свободны мы резвимся. Б-г дирижёр,
вторичны мы, не тот, что с палочкой у
пульта, свобода нам дана как катапульта,
куда, кого отправит навсегда, мы какофо-
ния, пока мы живы, в оркестр нас закат-
али, гармонию нашли, мы умерли, свободы
нас лишили, на страшный суд, гурьбою мы
спешили, и вряд ли кто услышит стон.
- И ты, и ты, и ты, да все, никто тут
не спасён.
И музыка увы, мертва, на нотный стан...

Вот и ексодус-пора пертурбаций.
Икс-переход в мир высоких вибраций.
Гея в четвертом уже измереньи.
Дети. Земли! Ваша пора: время пришло пережить.
Воскресение. Мертвому миру ожить полагается;
жизнь и прощенье грехов предлагается.
В дланях. Творца - светозарная будущность.
Руки простри! Жизнь принимай - все плохое забудется!

С тяжелыми боями отступал,
Отдельный батальон погранотряда,
Отход штабных частей он прикрывал,
Пусть трудно, но держаться было надо!
И вместе с ними тяготы несли,
Сто пятьдесят собак погранохраны,
Суп ели из крапивы-лебеды,
И каше, были тоже, очень рады...

На них в атаку шел немецкий полк
И поливал огнем из автоматов...
Когда последний пулемет умолк,
В бой рукопашный двинулись ребята...
Но силы были слишком неравны,
Хотя и бились погранцы отважно,
И гибли, уходя в...

Антикварные виты столы
Чермной патиной, щедро лиются
Яд со пуншем, опять веселы
Четверговки, алкая, смеются.

Ах, зачем нас и мертвых темнить,
Верди, Брамс иль Моцарт восстенают,
В шелках тени сбежитесь казнить,
Сколь молчат и бессмертие знают.

Век паяцев и падших столиц,
Мышъяком шелк испитан червонный,
Хоть следите, как с мраморных лиц
Наших точится мел благовонный.


Четыреста девяносто четвертый опус

.
Тушь парфянскую выцветит мгла,
Лорелея холодную пену
С дев смахнет...

Москва вся листвяною прелью пропахла.
Дождями насквозь пропиталась Москва.
Трава на газонах пожухла, зачахла,
клочками торчит, ни жива ни мертва.

За окнами сумерки синие, синие,
Луна полыхает, как в море маяк.
Какую тоску навевает предзимье!
В душе – беспросветный, космический мрак!

Москва вся листвяною прелью пропахла,
промокла насквозь от макушки до пят.
И звёзды, совсем как озябшие птахи,
на краешке тучи, нахохлясь, сидят.

Ментальный океан планеты полон шепота:
«____________________ ...я слышу...»
Ныне между НАМИ. ...звуков нет.
...не то чтобы волны.
И капли мысли нет.
"Любовь" давно. Опубликована
Теперь она уже публична. Даже и глобально:
...электронно, и бумажно – книжно...
Пена волн словесных... Медленно... Окаменела.
...тишина в эфире.
Нам,.. — покой душевный... Обоюдно крепкий.

А в Тайге,.. на берегу РЕКИ,.. — ствол Дерева...
...сухой или сырой,.. — ободранный погодно и покорно.
Вниз плывет...

Четыреста девяносто пятый опус

Желтой ниткою мрамор тиснят,
А золоты на пирах блистают,
Наши ль тени бессмертие мнят,
Фру в альковах канцоны листают.

Энн, вишневое миро сюда,
Ах, Шарлотта и Эмили вместе
Пудры веют над сколками льда,
Мил август формалином сиесте.

Ждал нас Ирод к столу, это мы
Преявились меж лилий склепенных,
С ниткой желтою всяк --- возаймы
Хоть бы потчуйте ядом успенных.

Четыреста девяносто шестой опус

В мертвом золоте Ада врата,
Зелень черная сны...

Я поименно помню этот мир...
По царствам мертвых путешествую, как встарь,
После веков прощения и смуты,
После веков, где все забыли чудо,
Я мерю весом оскверненный/новый календарь.
Я всех узнал...и слёзы сами потекли,
Среди засохших трав смахнул мне ветер слёзы...
Душа летела сквозь осенних гам,
Одеться в тело, ощутить некрозы.
Хлеб бытия и краткость тишины,
Осколочные гимны расставаний.
Лишатся тени оскопленные сады,
Лишатся тени кровоизлияньем.
У Бога нет имён, он - обновленье дня...