Мерцаньем

Сегодня ты почти в умат,
Неадекватный адвокат,
Ты сам себе поставил мат
И выпустил струю.

Тебе стучат, тебе звонят,
Слюнявят баксы, точат яд,
Но это все не стоит трат,
Ты мир послал к бую.

Ты не Вольтер и не Дидро,
Но ты смотрел на мир хитро,
Пока хомяк посет добро,
Не слезть тебе с конька,
Но неожиданный финал,
Остановив безумный бал,
Ты заработал высший балл -
Твой памятник - века.

2
В карты играть - нельзя,
Дама побьет туза,
Больно - до синяков,
Больше - без дураков...

Опутаны долгами и нуждой,
горим испепеляющею страстью,
и золото стекает к нам рекой,
блистая вызывающею властью.

И, пред скалами сделав поворот,
река спешит в пещеры тёмный грот,
окрашивая алым свод пещеры,
и расширяя сделанным проход.

На страже сталактиты, исполин
здесь каждый, но средь них велик один,
который подпирает купол створный,
ладонью каменной, и с потолком един.

Монеты устилают берега,
мечта глупца, нажива для врага,
но ни один пиастр в костлявых пальцах
не...

Она была звездой
На небе.
Он камнем
На земле лежал.
Она светила только ночью,
Он днем о ней всегда мечтал.
Ее Любил.
Ее мерцанье.
Дрожанье тонкое лучей.
Свет - цвет менявшего сиянье.
И жил лишь грустным ожиданьем
С ней встретится в мечте своей.
В свою мечту он верил свято.
Звезде своей стихи он сочинял.
Он ей готовил пламенные речи,
Как вечным ее рыцарем бы стал.
И с нетерпеньем ждал заката солнца,
Рождения Любимой в небе каждой ночью.
Он ненавидел серых туч явленье,
Как...

Я биолог, поэт и актёр.
Я по жизни лечу наугад.
Я стремителен, весел и скор,
Как в зелёной ночи звездопад.

Я не помню побед и потерь:
Мне дорогу открыл Галилей.
Я всегда осторожен, как зверь
(Бегемот, леопард или лев).

Моё сердце — из горных пород,
Моя печень — из розы ветров.
Я копаюсь в земле, словно крот,
Я лечу на мерцанье костров.

Я бумага, резина и шёлк,
Я биолог, поэт и актёр,
Я солдат, разрушитель и вор,
И немножечко — фиг знает кто.

Ты над могилою сырой
В слезах, родимая, не стой,
Ведь, чувствуешь – тебя люблю,
Меня там нет и я не сплю:
Я – в чистом поле ветра бег,
Я – с неба серебристый снег,
Я – в нивах вставшая заря,
Я – теплый ливень сентября.
Когда проснешься поутру,
Я – стриж, затеявший игру,
Несясь сквозь яркие лучи.
Я – звезд мерцание в ночи.
Ты над землею не рыдай -
Не в ней, не в ней мой новый край.


Do not stand at my grave and weep


Do not stand at my grave and weep
I am not there; I do not...

Я снова стал писать тебе стихи.
Зачем? и почему? — увы, не помню я.
Они во мне проносятся, как молнии,
Серьёзны, ослепительны, лихи.

А ты — читаешь ли смешные сны,
Которые скрываю на бумаге я?
Ответь, — и слов таинственная магия
Мне принесёт мерцанье новизны.

Иван без промедлений, сразу в Рай.
Ну, а куда он должен был явиться?
Простилась со слезами с ним столица
- Эй, Петр! Давай, ворОта отворяй!

Ему в ответ ни звука. Тишина
За створками ворот стоит глухая.
- Я не ошибся? Это – двери Рая?
Быстрее! Не копайся, старина!

Попасть мне нужно прямо к Самому.
На крайний случай, можно к Николаю.
Вас много разных. Всех еще не знаю.
Может, подскажешь сам, еще к кому

Мне подойти, чтоб быть тут при делах?
Служить и в прошлой жизни приходилось...

Плывёт мой парусник до берега забвенья
По морю сказок - для него маршрут не нов.
Тягучим мёдом растекаются мгновенья
На скорлупе хрустальной мимолётных снов.

Вокруг разлит волшебный свет, его мерцанье
Покровом трепетным воздушной кисеи
Ласкает взгляд и погружает в созерцанье
Видений чудных, в них фантазии мои.

Вот бухта грёз, в ней тонкий запах апельсина.
На пристань туфелькой сафьяновой шагну.
Хотя зовёт к себе цветущая долина,
Я оглянусь на чистых вод голубизну.

Замечу рыбок...

Мне рябина мерцанием красным
Проложила дорожку туда,
Где мой путь будет слишком опасным,
Где остаться могу навсегда.

Здесь портал перехода в пространство -
То, о чём не положено знать
Тем кому не прочитаны сказки,
Ведь они не умеют летать.

Раздвигаю руками я воздух,
Прохожу в эту узкую щель,
Вижу перед собою все звёзды
И что скрыто, всё вижу теперь.

Измерение за измерением...
С непривычки схожу сам с ума.
Пролетаю их все с нетерпением.
Мысль блуждает по этим...

Любовь ко мне не признаешь,
Пусть не бывает одиноко,
Но когда станет слишком плохо,
На исповедь в мой дом придешь.

И я приму, как от недуг,
Лекарство принимают залпом,
В смешенье с призрачным азартом,
Тебя я пью, мой враг, мой друг!

Мой на мгновенье, а потом
Чужой совсем, мы все чужие
Друг другу, будут запятые
Еще не раз, мой ход конем

Опять тобой угадан был,
Слова, поступки, размышленья,
Любви не предаешь значенье,
Но хладнокровность не простил.

Соломинкой твою печаль...