Мелодия родник

Псих, восьмерых зарубивший, нещадно,
пойман ( В момент! )... и в больнице лежит,
раненый в печень ( Что, в общем, досадно! ),
лучше, чтоб сразу он был бы убит ( ! ),
без аналогий да доводов «веских»,
со стороны избирательных прав,
лестных защитников, умственно резких,
бишь, «справедливых»... до чьих-то «забав»,
вслед топора, во кровавой разборке,
дух «Родиона» где, взвился с лихвой,
в такт Христианства..., с чертями на шторке,
от Адвентиста...- с больной головой ( ! ),
каяться дабы...

Богатой осени каприз,
Не всем покой , но всем подарки.
На сколько будут краски ярки,
Большой секрет, большой сюрприз.

В движении все и это знак,
Что обновление неизбежно.
Не будет все, как было прежде,
Родник заполнит весь овраг.

Озер наметит возвращение,
Где было сухо много лет.
Дается множество примет,
Важней людей перемещение.

У птиц меняется полет,
Меняя азимут миграций.
Каких еще тебе сенсаций,
Что плавит Север стойкий лед.

Животный мир ускорил бег,
Спешит к...

Вот искуплю я все грехи
И в следующей жизни стану йогом.
Там,
На горном склоне с родником,
Обезьяны дадут мне бананы,
Пчёлы - мёд,
И туземка раз в год
Поставит кружку с молоком.
А в остальном,
Я к сонмам ангельским
Душою буду возноситься,
Святою праной напоён. (04.09.15)

Осени призрачный берег,
солнца иссякший родник.
Ветер шуршит в аллеях,
ветер сивиллиных книг.

Сердце просвечено золотом,
словно пустыня звёздами.
Месяц блюдцем расколотым
замер в промозглом воздухе.

Тени шепчут на ухо
гулом осенних погостов.
В серых глазах переулка –
месяц обглоданной костью.

Волны разносят слепо
песни всех обречённых.
Тихо плывёт по небу
чёрным лебедем полночь.

Я восхищение встречая тишину увижу рассказав о новом тебе пишу все я и думая вам все отдам слова ...

С высоких гор текла красивая река я с детства поклоняюсь солнцу, звездам и луне ...

Найти хочу одну тебя ловя любимый взгляд прося и поцелуями огня губами ласк и грома - сказать по делу точно безупречно ты милая моя и не бывает лучше - один колдун среды успешной - бывалый и чужой - мне обещал подарки море денег и еще огромную любовь - и все билеты краем неба рисуя силуэт как лучшие заветы...

Ты - любовь моя властная
Аромат свой развеяла
По округе сирень,
И любовь разбудила,
Разогнала всю лень!

А сирень душистая
Опьяняет меня!
Ты - любовь моя чистая,
Как люблю я тебя!

Я люблю свою милую.
Ох, как сильно люблю!
И её красивую
Заберу, уведу!

Уведу в степь привольную
К роднику на беду!
Зацелую любимую,
Её цвет оборву!

Я сорву разноцветие,
Что в раздолье степей,
Обласкаю всю милую,
Подарю цветы ей!

А сирень в саду белая
Всё дурманит меня!
Ты - любовь моя...

Прикоснись губами нежными ко мне,
Я в твоих руках растаю без остатка.
Наши тени слились на стене,
Наша ночь и пытка будет сладкой.

Ты сумел во мне огонь зажечь,
Раб и господин, мой верный рыцарь.
Волосы мои твоих коснулись плеч,
Хочется взлететь и там забыться.

Никогда не опустеет мой родник,
Ты один, кому даю я это право.
Продолжай ласкать, как ты привык,
Наша ночь, мы оба будем правы.

Не спеши и нежность словно боль,
Я ждала, она всегда прекрасна.
Наша ночь длиннее, чем...

В двух тысячном двенадцатом году…
На верхнем нашем здесь Дону!
Последним судоходный кран прошел…
Фарватер с трудом себе нашел.
Теперь ему здесь не пройти…
Лодке с мотором трудно идти,
Есть такие на Дону места…
Пятьдесят сантиметров до грунта.
В советские времена такого невидали…
Кое-где на Дону… дна не доставали!
Теперь вброд, можно перейтить…
Посреди Дона… плавки не замочить.
Хотя ещё Дон можно возродить,
Почистить хорошенько и углубить…
Родники повсюду начнут бить,
Рыбка станет...

Номер твой телефонный
съел глазами весь без остатка...
Я был сыт твоими ладонями,
теперь же цифры только мне твои сладкие...

Глаз глубИны просятся родником
из глубинЫ потери сознания…
Слов не знает мой мозг, чтобы толком
описать бытие созерцания…

Это всё глупо, как подростковая чушь,
сыпью вылезла на лице моём вялом,
буквы нескладно сыплются в глушь
непредсказуемости мыслей накалом…

Фотки в папки спрячу твои,
пусть кроются пылью матовой…
Лучше во снах в моих приходи...

Из болот былых времён,
Под народный мерный стон
И под окрики царя,
как Российская заря,
Явился ты перед Европой,
столичный град,
Гордясь высокой
Воинской доблестью солдат.
Признав культуру россиян
За сплошной срамной изъян.
С корнями вытравив ее,
И настежь распахнув окно,
Ты европейскую культуру,
Порой в слепую, просто сдуру,
Как губка впитывал в себя,
Все русское круша, губя.
Крепился на брегах Невы.
Соборы взмыли на крови,
Дворцы омытые слезами,
И все немели от красы.
Бело...