Мель

Вы ушли,
как говорится,
в мир иной.
Пустота...
Летите,
в звезды врезываясь.
Ни тебе аванса,
ни пивной.
Трезвость.
Нет, Есенин,
это
не насмешка.
В горле
горе комом -
не смешок.
Вижу -
взрезанной рукой помешкав,
собственных
костей
качаете мешок.
- Прекратите!
Бросьте!
Вы в своем уме ли?
Дать,
чтоб щеки
заливал
смертельный мел?!
Вы ж
такое
загибать умели,
что другой
на свете
не умел.
Почему?
Зачем?
Недоуменье смяло.
Критики бормочут...

Во мне спит ночь –
черноглазая птица, пустыня алмазных созвездий,
тонкий почерк луны на бледной озерной ткани.
Я холодом ранен.
Я взял себе в жены колючую бездну,
вектор вселенной из ниоткуда
и в никуда.
Вода
струится по венам,
вода дремучих ручьев,
плеск водопадов из слов
без пробелов.
Я выписал мелом
Млечным стрелу
на карте дорог.
Мне дорог каждый глоток
пьяного воздуха,
пока не взошел первый луч
пробужденья…

Есть Бог и есть Маммона,
Два полюса понятий,
Где разные законы
Пристрастий и занятий.
Несовместимы эти
Сотрудники Прогресса
И на земной планете
В понятьях интересов!
В стремленьях за признаньем
К кому-то мы спиною,
С горящими глазами
И с совестью больною!
Но там, где мы печёмся
О странствиях и мелях,
Духовно увлечёмся, -
Там Счастье, в самом деле!
Есть Бог и есть Маммона ...
Кого ж мы выбираем?
Чью меряем корону?
Растём или теряем?..

Однажды на пригорке
Спросил топор у елки:
«Давай, тебя срублю?»
А елка отвечала:
«До вас мне дела мало,
Щекотки не люблю.

Припев:
Мели Емеля
Про первое апреля,
Приеду на неделе,
Когда пройдут метели.

Две куклы в магазине
В игрушечной корзине,
Младенца принесли.
Закутали младенца
В два белых полотенца –
Продали за рубли.
Припев.

Одна смешная кошка,
Нетрезвая немножко,
Облаяла собаку
Из верхнего окна.
Собака обалдела –
В горшок с геранью села,
Потом ослом взревела...

Нет, ты не роза, я правдив в сравнении этом смелом:
По бледности твое лицо соперничает с мелом!
Затворница! Румянец щек тому лишь дан в награду,
Кто не гнушается вином и в страсти будет смелым.
Стрела обиды в грудь впилась и сердце мне задела,
Едва утихнувшая страсть опять взялась за дело.
Так предначертано судьбой: мы страстью рвемся к юным.
А других- кто нелюбим- влюбленным что за дело?

СВЕТ-ЛЮБОВЬ существом зовём
От рожденья до сроков Тризны,
С сверхосознанностью плывём
В событийностях мелких Жизни.
И на мелях, и в быстрине,
Погружаясь активно в небыль,
Чуем Истину в глубине,
Что живём "не единым хлебом"!
Проникаем в природу вещей,
Всё уверенней убеждаясь
В Духа важности средь "мощей",
Чем гордится людская отсталость!
Как листок по теченью реки,
Мы плывём по Великой Воле
С ощущением - как глубоки
Необьятные омуты Доли,-
Где однажды закружит река...

Кто в истину влюбляется,
Тот много ошибается,
Когда течение жизни вновь несет.
Не может он исправиться
И делает, как нравится
И куда вновь зов души его ведет.

И на мели отчаянья
Он вспомнит заклинания,
Как надо было делать безошибочно.
И снова в заблуждениях,
По сердца повелениям
Отправится он в ветреный свой путь.

А мимо словно птицами
Кружат и кружат истины,
И их полет заметим мы
Красивый, но невидимый.

Желаниями страстными
Причаливаем с мачтами
Тех кораблей, что на...

Путь Дружелюбия - вернейший из путей!
Какие ж "мели" здесь мы миновали,
Коль в недругах увидели гостей,
Вручая им цветы на Перевале!

Вывожу на асфальте
Большим куском мела
Имя той женщины,
Что в платьице белом.

Мысли мне в голову
Лезут так смело,
Улыбаюсь как клоун я,
Вспомня женщину в белом.

Кто же она, женщина в белом,-
Любовь навсегда иль увлеченье?
В небо смотрю, взгляд мой смелый,
Но далеко она. Вот невезенье.

Прожектора рвут небо вкривь и вкось,
В который раз пытаются угнаться.
Но рвет висок спасительная злость,
Идем к Берлину, некогда бояться.

Ревут моторы, кровь шумит в ушах,
Зенитные расчеты в суматохе.
Нам помогают Будда, Бог, Аллах,
Хотя мы сами, в общем то, неплохи.

Несется сверху черный Мессершмитт
Готовы небеса к отменной драке
Но наш стрелок по прежнему не спит
И ночь проглотит разъяренный факел.

Механики хрипя и матерясь
Дырявую машину залатают.
Средь наших будней...