Мели декабрьские снега

В угрюмом небе снег кружится,
Летит с небес и прямо в грязь.
Не повезло ему родится
В осенний день и тут же пасть

Так неудачно в эту бездну,
Прожить на свете краткий миг
И сразу в слякоти исчезнуть
Как новорожденный старик.

Ребёнком не был. Не был молод.
Не возмужал. Не повзрослел.
И не познал блаженный холод.
И вот уже совсем не бел.

Земли коснулся и растаял.
Без шансов стать снеговиком.
Судьба у первенца такая.
Он слишком ранний. Грязь кругом.

Сколько дней прожила я одна... без тебя...
И рассветы встречая... тебя я ждала.
Нежно в сердце хранила свои мечты...
Свято верила в то... что есть где-то ты.

О тебе... пели песни свои мне ветра...
О тебе... за окошком шептала листва.
Я искала дорогу к тебе... среди звёзд...
Сколько видела я о тебе... сладких снов.

Вдаль по небу плывут корабли-облака...
В мою душу тихонько... закралась тоска.
И безжалостно душит мою... мечту...
Прочертила судьба между нами черту.

Мне бы птицей...

За окнами декабрьские метели,
Снежинки ударяются в стекло,
А я смакую жизнь в своей постели,
Закутанный в пуховое тепло.
Хотелось написать четверостишье,
Про кризис, про финансовую мель,
Но видимо с утра в мозгах затишье,
Тепло, кровать, пуховая постель.

Прозрачное декабрьское окно,
Снегирь щебечет, красногруд и важен.
И дополняют это полотно
Черты индустриального пейзажа.
Дымы парят, как этот снег белы,
Теперь они спокойны и привычны.
И высятся, как черные стволы,
Блестящие громады труб фабричных.
Сквозной пролет бетона и стекла
Расцвечивался густо на закате.
Речонка говорливая текла,
Позднее оказалось, что некстати.
Предпочитая укрупненный план,
Ни в чем не принимая полумеры,
Как будто предлагают снова нам
Прогресса и...

Приходи в червлёные сумерки,
собирать со мной горный снег,
разбавлять тишиной шестиструнной
придыхание льда и воды.
Средь камней, беспросветных как ночь,
средь прожилок тропок седых,
мы декабрьский ветер отсрочим,
мы нагоним свет родников.
Золочённой скорлупкой ореха,
улыбнётся луна, беспричально;
ты не бойся соборного эха
и прохладного сна облаков.
Ты откройся этой печали
осязанием тихого взгляда;
и под сенью алмазного пледа,
помолись за разлуку и смерть.

Свора палящего снега,
Жгучий декабрьский дождь,
Лед синевою по небу,
Солнца простуженный штрих,
Острыми розгами ветра
Бьются тревожные сны.
Дай мне немного любви,
Чтобы согреться в объятиях света
Глаз твоих.
Коснись замерших губ
Жаждой дыхания,
Охвати мою боль,
Мою бессмертную грусть
Сладкой янтарной краской,
Бархатом южного храма.
Сквозь расстояние
Я слышу, как бьется в груди
Нежное пламя,
Я чувствую,
Как с кожи сочится елей,
Я вижу, как рвется наружу
Стон, пробужденный...

Пью кофе,
смотрю на снег,
слушаю тропических птиц
(в записи).
Сломанная стрела времени
застряла в пробке зимы.
Ты накрасилась
и осталась дома.
Цветок фонаря,
фосфор луны,
призрак камина –
триединое благословение.
До любви –
одно прикосновение;
до ненависти декабря –
один шаг
за дверь.
Огонь в камине задул печаль.
Из блюдца луны
в зеркальном ноктюрне льда –
чаепитие ночи.
Что я?
Лишь отражение звездного неба в глазах,
созерцание камня,
обернувшееся цветком.
Тсс…
Давай...

Зима была не настоящей, просящей снега,
погребения им же, холода инея, бык спал,
видел хлопья во сне, пашню, замерзшие лужи,
прозрачен лёд, послушай или про, промолчи,
золото лучше олова, серебра, бра горела
огнём, всё нипочём, васе, у камина, снеслася,
вся недолга, бреда коврига иллюзий пицца
из объедков лица, физии, ну вы и маньяки,
а яки жались друг к другу, в предчувствии,
снег пошёл, куда по копаному, припорошил
мозги, не видно ни зги, катаракта, поменяй х-
русталиков волокно, а...

Мягкость снега на безветрии,
Струн восточных тонкий лад,
Тихий омут белым светом,
За окном стеной заветной
В инее лесной фасад,
Усмиряя сном таежным,
Носит сказочную пыль.
Разум легкостью застыл,
Беспокойство сердца в ножны,
В душу маетную – штиль.
Неба молоко тучнеет,
Сея хлопьями балласт,
Плавность взгляда каменеет
Обаяньем зимних фраз.
Мягкость света, нежный берег,
Ледяной волны экстаз,
Забывая солнца сласть,
Я тону в окрошке мела.
Белый, белый, белый пласт…

Ты изменилась, в том смысле, что стала взрослее.
Если б не Память, то я бы тебя не узнал.
Что же, прости: я об этом ничуть не жалею.
Он пожелтел, твоих мыслей безумных журнал.

Голый вопрос — и не менее голая правда.
Шаг за черту: от него никому не спастись.
Было вчера — что тобой называется «завтра»:
Звёзды сорвались и стрелами падают вниз.

Тает луна, разбивая последнюю четверть.
Звёзды как снег устилают поверхность земли.
Эти глаза, — в них застыло дыхание Смерти.
Эти ладони...