Майский этюд

Вечерний Питер начинает перекличку,
Экскурсоводы ненароком дарят грусть.
Бросаю взгляд на них, скорее по привычке,
Маршруты эти с детства помню наизусть.
Огни реклам в глаза бросаются всё ярче,
Всё больше публики в кофейнях и пивных.
Вечерний Питер обаятельный красавчик,
При этом речь идёт о днях не выходных.

Вечерний Питер приглашает на закате
Прогулки пешие по центру совершать.
Мест для желающих кататься тоже хватит,
Погода майская сегодня хороша.
Кто не успел свои дела все...

Лето в город вернулось по-тихому,
От весны не оставив нисколечко.
Не воюю я с неразберихами,
У меня всё конкретно по полочкам.
Так что врёт календарь, даты майские
Исправлять на июньские надо бы.
Не займётся никто, разгильдяйские
Настроения мной предугаданы.

Растянулось ленивое марево,
Долгожданного ливня предвестница.
Я ни с кем не хочу разговаривать,
Мне бы срочно от всех занавеситься.
Окунуться в прохладу осеннюю
Суждено будет разве что в августе.
А пока ищу в пиве спасение...

Я слежу за ходом дней, часов, минут:
Вот над городом кружат они, кружат…
Что вчера цвело и пламенело тут –
Белым пеплом засыпает снегопад.

Но, храня на сердце прошлого нестёртые следы,
Я гляжу легко на сумрачную будней канитель –
Как, поблекшие уж, городские парки и сады
Повивает ныне погребальным саваном метель;

И не жаль мне отпылавшего убранства их ничуть,
И ни майских гроз, ни осени узорного ковра:
Предо мной – светла, как будто дальний предстоящий путь –
Снова зимних...

Там степи родной,
Над просёлком пыль.
Ветер там шальной,
Гнёт к земле ковыль.

Там в земных, во днях,
Солнце яркое.
Светит в небесах,
Ликом жаркое.

Первый май там мой,
Дал жизнь долгую.
И его с собой,
Взял в дорогу я.

Майский я — таким,
Век жить — маяться.
И добро к нам злым,
В нём вертается.

Там в степи родной,
Дней моих исток.
Там мне в мир Земной,
Дверь открыл Восток...
Марковцев Ю.

Вот и май, месяц мой,
Он мне дверь в жизнь открыл.
И я маюсь судьбой,
Где и как бы не жил.

Майский я, нам таким,
Время дней маята.
И хоть зван, хоть гоним,
Будет жизнь не проста.

Не тоскую — привык,
И к тому ж, бит и мят.
Но не сдался, не сник,
И не пью хандры яд.

Лет немало и зим,
За моею спиной.
Время тает как дым,
Не ухватишь рукой.

И вновь май, месяц мой,
Зовёт в лето теплом.
А мне жизнь маятой,
Не добром и не злом...
Марковцев Ю.

Шёлк зелёной травы.
Нежной радуги цвет.
Вновь омыты дворы.
Майский, славный рассвет.

Ритм воскресного дня.
Ритм неспешных дорог.
В сердце - столько огня,
Но без власти тревог!..

Уж скоро лето — голоса,
Птиц за окном поют об этом.
И верим мы что полоса,
Дней зябких вытеснится светом.

Ещё весна и май прохладой,
Ветрами дышит по утрам.
Но мир за их озноб наградой,
Днём посылает тепло нам.

А лес деревья все в зелёный,
В себе уже одел наряд.
И в чаще птахи глас задорный,
Поёт что жизни в мире рад.

А грозы майские без злости,
Раскатом грома побурчав.
К нам ненадолго пришли в гости,
Дождями влагу миру дав.

Уж скоро лето, слава Богу,
Ещё одна зима...

Май дразнит Питер ветрами с залива,
Утренним солнцем, безоблачным днём.
Внешне всё выглядит очень красиво,
Но неспокойно на сердце моём.
Я помню май ненавязчиво летним,
Часто дождливым, но тёплым всегда.
Правда, живут петербургские сплетни,
И уверяют - нас ждут холода.

Снег в майском Питере выпасть не может,
Верить не хочется в это никак.
Только вот сердце природа тревожит,
Много сегодня погодных атак.
Хочется снова в тепло окунуться,
В солнечных ваннах купаться с утра.
И...

СВЕРКАЮЩИЙ КРИСТАЛЛ

Культура нации – пленительно сверкающий кристалл,
Труд кропотливый, благодатный неисчётных поколений;
В его же гранях воплощён её своеобразный гений
И отражается возвышенный народный идеал...
А шире взять: Культура – Вечной Эволюции портал,
Крыльца высокого, пресветлого перила и ступени,
Те, поднимаясь по которым, человек, словно из тени,
Из царства низшего к разумности и творчеству восстал!


КАК ГРОМ ПРИБОЯ

Сколь эта жизнь ни преходяща и ни коротка, на свете...

ДО ТОЙ ПОРЫ

От жизни плоти, не иначе, в мир привходят всевозможные грехи –
Доколе духом, в одночасье пробудясь, на оные не ополчиться;
Вино ещё пусть молодое перебродит, понемногу отстоится,
Вот только, как известно, старые уже не наполняют им мехи.
И нам не отряхнуться ни от моровой парши, ни от гнилой трухи
Вражды, обид взаимных, на самих себя когда лишь не оборотиться...
Звезде, заветной самой, вновь на небесах до той поры не появиться,
Пока ещё внизу ленивою дремотою объяты...