Маруся отравилась

Один мужик с задатками султана
Всю жизнь по бабам шастал неустанно.
Одновременно взял он в жены Анну,
Марию, Пелагею и Татьяну.
Всю жизнь работал на износ
И своим женам деньги нёс.
Мечтал поспать, но – дохлый номер!
С устатку мужичонка помер.
И по наследственному делу
Юристы спор тянули год.
Суду всё это надоело, и он «оформил всем развод».
Все браки суд признал фиктивными,
Наследства вдовушек лишив.
Они над мужнею могилою
Пришли поплакаться в тиши.
Нет мужику упокоения...

Стучали колёса вагона,
По рельсам, нас вёз поезд в ночь.
И ехал под стук монотонный,
Из края родного я прочь.

Распался Союз — нет державы,
И я потерял ориентир.
И злобы безумной отравы,
Вкусив, сумашедшим стал мир.

И спутник распада империй,
Пришёл Хаос в бывший Союз.
Те, что воровать не умели,
Познали голодных дней вкус.

Так было и так всегда будет:
Когда перемены грядут,
Страдают без хитрости люди,
А хитрые — лучше живут.

Стучали колёса по рельсам,
Я ехал в чужие края...

Ты протянула свои руки
И чашу с чем-то подала,
Со сладковатым ароматом,
Я осушил ее до дна.
Его я принял за лекарство,
Что называется «Любовь»,
Но я не распознал коварства:
Ты отравила ядом кровь.
Вокруг все показалось серым,
Стал холод жуткий ощущать,
Движения вялы, неумелы,
А сердце медленней стучать.
Я о другом мечтал… чтоб чашу
Любви ты мне своей дала,
Но я и так всегда пьянею,
Когда смотрю в твои глаза.
- Скажи, за что так поступила,
Неужто счастья я не заслужил?
Ты хоть...

Над нами русское блещет небо,
Что синевой превосходит море,
И богатырская наша сила
Бурлит в кипящем потоке вен.
И нам достанет краюхи хлеба,
Чтоб превозмочь и нужду, и горе.
Мы твёрдо знаем, что мать-Россия
Нам не простит одного – измен.

Живём и помним умом и духом,
Что синева над Россией – свята,
Она дарована нам отцами,
Что жизни клали в лихом бою.
И мы не верим сплетням и слухам,
Что здесь поругана честь солдата.
Казнь над иудами и лжецами –
Стоять безстрашно за Русь свою...

Да, алло, кто-кто? Маринка!
Сколько времени прошло!
Как живу? Как половинка?
Вообщем, знаешь, хорошо.

Мужу бес в ребро…Флиртует,
Возбуждает интернет,
Виртуальных баб целует,
Поглощая мой обед.

Тётки стонут от желанья,
Обсуждая новый стих,
Мужу это состоянье
Очень нравится у них…

Меня зовет, иди скорее,
Я подружку совратил!
Ёшкин кот, убью злодея,
Издеваться прекрати!

Ой, прости, мигает строчка,
Виртуальный ждёт жених,
Значит будет супер-ночка,
Минимум - у четверых…

Не будите меня никогда!
Ни ночью, ни днём, ни с утра!
Мне не нужно ни денег ни славы
Бодрость дня это хуже отравы.
Мне не нужно друзей и подруг
Крепкий сон для меня лучший друг.
Мне не нужно любви и признанья
Вещий сон главный способ познанья
Если вдруг меня кто-то разбудит
Тот про счастье навеки забудет!

Одного только Бог не осудит-
Кто кормить не будя меня будет!)

Сердце бьётся с перебоем,
И тоска такая в нём!!!
Она воет — волком воет,
С нею вместе мы споём.

Не скулю я, не рыдаю:
Зверем раненым рычу.
Пропадаю, пропадаю!
В себя Богу я кричу.

Отравила тоска жилы,
А в глазах черным-черно.
Бог, сквозь всё пройти дай силы,
Что Тобою мне дано.

Не пощады я желаю:
Боли меньше чуть пошли.
Пропадаю, пропадаю,
Здесь от Родины вдали.

Сердце бьётся с перебоем,
И тоска такая в нём!!!
Небо серое — чужое,
По мне слёзы льёт дождём.
Марковцев Ю...

Здорово, дед! Ну, как ты там?
Так всё воюешь понемногу?
Привет передавай богам...
А лучше к нам давай в дорогу!

Бери с собой друзей, врагов...
Вы там давно уже сроднились.
У вас давно единый кров...
Едино головы склонились...

Не убеждай... я знаю сам -
Вам не купить билет к порогу,
К родным полям, горам, лесам...
Молитва не поможет к Богу...

Ты помнишь, дед,... последний бой...
Ты был тогда смертельно ранен,
То был февраль - июльский зной,
Эх, искупаться б в русской бане...

Уже и кровь не горяча, и с каждым днём слабеет тело,
Но сердце верою полно, не даст рукам оставить дела.
Пылают свечи в полутьме, Марии статуй освещают,
Христа распятие, святых - иконы, и орган играет.
Под звуки музыки врата открылись, петли заскрипели
И в храм ворвался утра шум, монахи крёстный ход запели.
Вдруг умиления слеза с щеки скатилась кардинала,
Он так любил Иисуса лик, хоругви, ризы блеск и славу,
Что инквизиторам дана, давным-давно учреждена
Буллою папы, церкви власть...

Не бросайтесь словами пустыми, подарите им мудрость и смысл,
Брёл с семьёй Человек по пустыне, солнце жгло их, и путь был уныл.
День на третий, от жажды страдая, детям выдал последний запас,
Вдруг колодец жена молодая увидала, пустилася в пляс.
Глас не слушал - настойчивый, низкий, что отрава в студёной воде,
Напоил Человек своих близких, обернулся, лежат в борозде.
Их предсмертные корчи пытают, ужаснулся, взмолился отец:
«О, Господь, ты заблудших спасаешь! Неужели любимым конец...