Мартин иден

Одели "Капоне",
Обули "Балли".
Подстригли купоны,
Ковали рубли.
На плечи "Кавалли",
На шею - "Картье",
"Зарина","Сваровски",
На вилку - матье.
В бокалы мартини,
Коньяк или брют
И ты не считаешь
Прожитых минут.
А если у "Порше"
Надавишь на газ,
То скорости жизни
Изменяться враз:
Что было галопом
Теперь как аллюр,-
Элитная марка
И жизнь от кутюр...
И всё бы прекрасно,
Да счастия нет.
Не радует скорость,
Заморский обед,
Не радует слава,
Модели, вино,
Лангуст, финдеклер...

Она сидела вечером одна,
За столиком кафе, после работы.
Аккордеон Waltmeister, старина,
У ног её. Она смотрела ноты.

Ей не спешилось, как иным домой,
Учительнице школы музыкальной.
Бессонница возьмёт своё зимой
В оранжевой и одинокой спальне.

И будет крепкий кофе до утра,
И слёзы будут, и «Помилуй, Боже!»,
Мартини недопитое вчера,
И телефон, и сигарета тоже.

И будет взгляд, сквозь старое окно,
Ловить в ночи сверкнувшие снежинки.
И прошлое, как целое одно,
Изрежется на...

....а может, не было тебя,
ты просто снился прошлой ночью
обычной тёточке за тридцать -
за тридцать семь …Быть продавщицей
в отделе нижнего белья, конечно, не её мечта.

Осанка, треугольник скул,
в глазах был блеск, но упорхнул,
пучок французский из волос
прямой интеллигентный нос,

костлявость плеч, но крепость ног,
на щиколотке ремешок
чуть давит. Ровно с десяти
клиенткам продаёт трусы

и лифчики. Издалека
объём, обхват, размер соска
и форму точную груди она узнает...

От Дома счастливых стен к развалинам Дома Волка –
Тропой ложных солнц, пешком – двенадцать минут ходьбы.
В картинках начала нет, и нет в эпилогах толку,
Кусок жизни брошен лайкам, обглодан и позабыт.

На ноль я, как Смок, поставил, рулетка скрипит знакомо,
Но Время-не-ждёт сильнее, и в драке сбивает с ног.
И что же – в долине Лунной, мне том выпускать за томом? –
Не проще ли просто спиться в салуне «Олений рог»?..

Ах, Мартин, теперь открыты и мной Суинбёрна строки,
О том, что...

Фужеры. Есть цветы, мартини.
Диван стоит - на нем расстелен плед
И стул к столу уже подвинут,
И телевизор ждет кого-то на обед.

Все ожидает молчаливо встречу,
Так редко приходящую на час,
В тот миг звучит здесь смех и свечи,
В кладовке, залежавшие, горят.

С икон на все глядят, внимая,
Свидетели безумства и любви.
Здесь вместе души воскресают
В святых объятиях мечты.

Вот за порог уходит встреча,
Прочь одиночкою бредет.
В кладовке вновь погаснут свечи,
С икон благословение...

Oткуда ты, красивая такая?
На счастье встреча или на беду?
И радостно инстинктам потакая,
я за тобой по городу бреду...

Я за тобой иду куда не знаю:
вот ты зашла в уютное кафе,
мартини залпом выпила, смешная
и я с тобой как будто подшофе...

Я рядом — красный свет на светофоре
и нежный запах чувствую духов...
Закабалён найвысшей из эйфорий,
готов бродить до первых петухов.

Но вот, устав, моя богиня сердца,
остановила рыжее такси.
Будь проклята захлопнутая дверца!
Уехала...

Не дай бы Бог… Сталин из гроба встал…
Он в России многих бы вновь расстрелял.
За то, что с Великой страной натворили…
На удельные княжества Союз развалили.
Как отдавал приказы он при жизни…
Чтоб было меньше врагов пожизни.
Тех, что Родину ни почитали…
Из внутри Родину… всячески подрывали.
А когда немец на Союз напал…
Враг народа всячески ему помогал.
Завоевать Союз большой
И уничтожить Социалистический строй.
Иосиф Виссарионович… Вождь был Великий!
Да! Большой он был политик...

Ваяют неона огни
Ложь.
На карте моей любви
Дождь.
Надежд заплутавших
Осенний пасьянс –
На сердце уставшем
Напрасный балласт.

Осенний пасьянс заплутавших надежд
И листьев опавших намокшие карты –
Моих огорчений последний рубеж
И, всё изменить, новых сил авангарды.

Не ведом давно пред судьбой
Страх.
Я сделаю к встрече с тобой
Шаг.
Цветы и «Мартини»,
Конфеты и торт
Для милой богини
Паж робко несёт.

Осенний пасьянс заплутавших надежд
И листьев опавших намокшие карты...

я в жизни многих девушек любил
(их было ровно восемь - если честно)
одну - совсем не помню (пьяным был)
вторую - плохо помню (был нетрезвым)

поэтому их можно не считать,
а третья - вообще была в журнале...
короче говоря - их было пять
и первую из них - Максимом звали...

тьфу, не Максимом - Симой (да, не вру!)
она - в церковном хоре голосила,
я как-то к ней под рясу сунул ру...
и больше никогда не видел Симу

ну что ж, поставим крестик мы на ней,
и заново девчонок посчитаем...

Твои глаза меня читают как страницы,
Что ты найдёшь во мне, чего я сам не знаю.
Ты не отводишь взгляд, а он как у тигрицы,
Ты на охоту вышла, жертву выбирая.

Бокал мартини твой пустой наполовину,
Вторая на губах зовёт к себе порочно.
Насколько образ недоступен и невинен,
Настолько властно ненасытен будет ночью.

Я догадался, что я пойман в твои сети,
Без боя сдаться, исключение из правил.
Я промолчал, но этим я тебе ответил,
И отказать тебе совсем уже не в праве.

Объявлен белый...