Лукаво богачи смеются

Осень плачет горько без причины,
Всё вокруг прозрачное от слёз.
Неприветливы её мужчины.
Как тут не расстроиться всерьёз!

Взять СЕНТЯБРЬ. Мужчина сочный, яркий,
Но капризен. Может и всплакнуть.
Дарит с русской щедростью подарки,
В косы-дни вплетая нитью грусть.

А ОКТЯБРЬ? Вот ветреный повеса!
Жизнь разгульную, порой ведёт:
Разоденутся в фату невесты –
Он в лицо им дождиком плеснёт!

А НОЯБРЬ холодной ночью стылой
Злобным волком бродит по лесам.
Он для осени последыш милый,
И...

Жизнь проста как белый лист бумаги
и пресна, как слой засохшей глины.
Просто кто-то странный и голодный,
страждущий и не совсем невинный
начинает рисовать рукой холодной,
обуздав бредовый нрав отваги.
Он рисует образ человека,
наделив его умом, душой и сердцем,
обрамлянт берегами чувства-реки,
приоткрыв скупой надежды дверцу.
Он любовь бросает в виде солнца
на свой лист, и солнце это светит,
а глаза - прозрачные оконца -
зеркалом души нещадно метит,
и они, вбирая всю картину...

Будь вместо матери-земли
Тропой моей, моей опорой,
Мое безмолвие,
Следи
За тишиной ночного хора.
Вноси холодную стезю
К моим ногам,
Без сожаленья,
Роняй по прошлому слезу,
Но не проси в сердцах прощенья.
Все, что пришлось судьбой лукавой,
Впитай надеждой, сердцем правой,
И благодарностью души
К безмолвной ясности лежи.

Она сделала это вчерашней ночью…
Устав от обид, непониманий и слез,
Ей надоели крики и ссоры. Ее интересы,
Мечты, никто, никогда не воспринимал всерьез.


Говорила об этом -просила помочь.
Ей было не справится самой,
С такой тяжелой судьбой,
Но все прятали глаза, показывая, что им невмочь.
Она держалась –ведь сильной была.
Все меньше общалась,
Больше в комнате сидела одна,-
Смотря на окно.
За стеклом, в том безоблачном мире,
Ей казалось все настолько легко,
Что переборов свою...

Во всех строках и главах Века
Нас всех спасает только слог.
В открытой книге человека
Бурлит извечной жизни сок.

Живите правильно, достойно...
И Истина к вам путь найдет.
О! как лукаво, непристойно,
Она однажды подмигнет.

С нашей бедной Настей
Тридцать три напасти.

Вот пришли без стука
Три лукавых «пука»,
И посыпался горох,
Настя только: «Ох!», да «Ох!»

И опять у Насти
Новые напасти.
.
Как не нравится девчонке
Быть закутанной в пеленки,
И она давай кричать:
Просит нас распеленать,

И довольная девчонка
Машет весело ручонкой,
И смеется, и гулит,
Словно что-то говорит.

И у нашей Насти
Нет уже напастей.
Только смех лишь услыхали,
Прочь от Насти убежали.

Но, когда Настюшка плачет,
К ней...

Загорелось море кумачом заката,
Шепот волн лениво плещется у ног...
Знаю, знаю, крошка: ты не виновата,-
Я твоей невинностью просто пренебрег.

Просто в этот вечер были мы во власти
Радости беспечной с привкусом вина;
Просто ты хотела хоть глоточек счастья,
Просто захотела все испить до дна.

Волны подпевали нашему слиянью...
Каждому желанью свой приходит час.
Рано или поздно, не по расписанью,
Все это случится с каждою из вас.

Ты не представляла,как все будет просто...

Пигмеи духа, карлики –
Земли моей беда.
Средь «теликов» и шкаликов
Тучнеют их стада
В убогости и серости,
В безмозглости тупой.
Кто скажет от незрелости,
С тоской махну рукой –
Лукавят, а не веруют,
Слепей слепых котят.
Всё ждут подачку щедрую
И в рай, поди, хотят.

Смотрю на Христа пронзённого, –
Железом к бревну прибитого:
Отёкшего, измождённого
И всеми вокруг забытого.

Смотрю, и прошу прощения
В молитвенном покаянии:
За позднее обращение
И прежние злодеяния.

За то, что от сердца дерзкого
Встречал Он сопротивление;
За парня того, чеченского
Жестокое убиение;

За то что, в духовном ропоте
На Слово воздвиг гонение, –
Молю: «Не вмени мне, Господи,
Коварные преступления!

Дай видеть дороги правые
И не уклоняться к низменным.
Дай...

Наше лето в разгаре, в разгуле.
Нет, ему мы не знаем цены!
Спят на тёплой ладони июля
Озорные твои пацаны.
Сны как ангелы в лагере бродят.
Флаг на мачте полощет едва.
А у Волги с ума меня сводят
Тихо сказанные слова.
Что там раньше, вожатая, было?
Было вдоволь разлук и утрат.
Пахнет мокрой корою и илом.
Светляки средь травинок горят.
И баркас тарахтит где-то рядом –
Полуночный бессонный патруль.
И не знаю я – боль или радость
Нагадал нам лукавый июль.
Ведь и радость порою ужасна...