Лишай

Когда яблоко с ветки срывала,
ей послышался голос Отца:
«Только б это мгновенье не стало
настоящим началом конца!
До чего же ты, Ева, упряма!
Ну да ладно. Решила – срывай.
Только яблоко это Адаму,
заклинаю тебя, не давай!
Предложив угощенье такое,
превратишь ты барана в козла.
Ты разбудишь начало мужское,
а оно – средоточие зла!
Плод заветный в Адаме пробудит
неуёмный задор боевой,
и поверь: его тело не будет
никогда уж дружить с головой.
Зло в душе его возобладает
и собою...

Ніяковію... Ось і ти туди ж:
„А скільки заробляєш? Чом так мало?..”
Що тут казать? - Я посміхаюсь лиш.
І відшутковуюсь. Приземленно. Невдало.

Спочатку намагався вести бій:
Ви ж всі читаєте там щось зарозуміле!
Невже ж для вас то лиш до хлібу сіль?!
А власний крок? А висновки? – Несила?!

Кому життя – то лиш війна за скарб,
Той жадібність свою лиш напуває;
У меркантильності палкий азарт,
Та міри в ній, відомо же, немає.

Невже майно – це людяності мір?!
Як зветься...

Сердца крик несется вдаль
Туда, где ты. И вновь печаль,
Как верная подруга, крадется тенью вслед за мной,
Лишая радости, веселия, покоя.

Она ко мне приходит в поздний час,
С недавних пор мы лучшие подруги,
И говорит о том, что быть могло б у нас,
Напоминая про души моей недуги.

Ее я вижу прям сейчас,
Расселась в уголке тут, свесив ножки,
Болтает обо всем: о том, что свет огней погас,
О том как все ж извилисты тропы моей дорожки.

Она глаголит про любовь,
Про то, что все - лишь...

Квятковская Людмила
Была девчонкой «в теле».
А пацанва любила
Лишь тощеньких девчат.
На Люсю – ноль вниманья,
Все сквозь нее глядели...
Из будущего видно:
Не девочка, а клад.

Отзывчива, сердечна,
Умна и без заскоков.
Готова сделать в дружбе
Навстречу первый шаг.
А юность так беспечна...
Хоть кто-то у истоков
Формированья душ бы
Сказал бы:
-- Надо так... –

Была бы дружба с Люсей
Квятковской мне подарком.
Но я был не умнее
Всех прочих, а глупей...
Была б, наверно, лучшей...

Я знаю, что любовь страданье,

И слёзы ледяные от неё

Жгут сердце любимое на расстоянии.

И смерти прервать то не дано.



Я знаю, что боль её спасает

И соль, что в ранах лечит иногда

И то, что её понимает

Лишь больная ею же душа.

Я знаю, нищета и тьма ужасна.

И сложности добра наверно в том,

Что нищетой и тьмою так воспета,

Что верится во свет уже с трудом.



Я знаю, трудности куют людей отваги

И храбрецы, им нечего терять.

Я знаю, как сгущают краски...

Соловьи на кипарисах,и над озером луна,
Камень чёрный,камень белый,много выпил я вина.
Мне сейчас бутылка пела громче сердца моего:
"Мир лишь луч от лика друга,всё иное - тень его!"

Виночерпия взлюбил я не сегодня,не вчера,
Не вчера и не сегодня пьяный с самого утра.
И хожу я похваляюсь,что узнал я торжество:
"Мир лишь луч от лика друга,всё иное - тень его!"

Я бродяга и трущобник,непутёвый человек,
Всё,чему я научился,всё забыл теперь навек,
Ради розовой усмешки и напева одного...

Так некрасиво уходить,
Когда вдруг просят оставаться,
Но очень больно здесь пробыть
Когда другим лишь все овации.

Так невозможно всех понять!
Зачем ты нужен в этом мире.
Стихи свои лишь посвящать
Тобой же созданною лире.

И молча в небо заглянуть,
Увидеть там лишь отраженье.
И в пустоте искать прощенье
Что для тебя лишь счастье мщенье.

Лежать в траве и тихо плакать,
Но не бояться что одна.
Устать от жизни и признаться
Что в этом мире нет тебя.

Ходить по тихим закаулкам...

И ты не Ромео, и я не Джульетта,
Забудь про балкон и про песни в ночи,
Налей мне вина, закури сигарету,
Скажи про любовь или просто молчи,

Ведь я не Джульетта, а ты не Ромео,
Скорей - мы затертое жизнью тряпье,
И все же – украдкой касаемся неба,
И верим в судьбу, ну куда ж без нее!

Века и пространства весьма эфемерны,
Блестит многогранность осколками льда.
Ты помнишь, что Кая искавшая Герда
Нашла, и как выросли розы тогда?

Мы тоже нашли. Не Тристан и Изольда,
Жюльен и Матильда...

Молчанье ли овец, или полет орла
Достойны все ж хоть фразы мудреца,
И боль отдельногот глупца
Наилучшего достойна врача.
Но боль лишь - мы, и овцы - мы,
Лишь мысли в небе до поры...
Так где ж - мудрец, и где же - врач?
Нам дан один лишь, то - палач.
Орел небесный канет в бездну,
Овце молчать уж невпервой.
Неужто столь безразличны небу,
Что это утверждаем головой?

* * *

И пойман в сети рыболов.
На каменщике - каменные плиты,
И те, что играли в богов,
Землей...

Сегодня шестнадцатое,
Июль.
Жара обдает унынием
Мутные окна квартиры.
Федерико Феллини
И ночи Кабирии
На пару с взъерошенной псиной
Проедают время лета.
Мирное опустошение.
Южные сны при свете
Городского солнца
Льются дыханием винным.
Надоедливый шум
Мечты.
Та, что разбавить в силах
Последние сводки
Глухой пустоты
Утонула в московских пробках.

Семнадцатое.
Рюкзак с утра раздался пенной массой.
Бодрячком
Очередная порция скандала
С престарелым родственником.
И, все-таки...