Лежать

Ничего ты не знаешь, с кем я и кто в кепке, и
не говори мне детка, и не спрашивай ни о
чём, всё бьёт ключом и по голове, ёёё ммм,
и те кто в мини, не узнать что с ними, сига об-
жигает пальцы, не надо пялиться, смех призн-
ак чего? ума? или глупости? пойми, разберись
с тем сама, (в нашей, в своей тупости), дурь оп-
ределяет что? чистые помыслы? чистых рук по-
рыв?(тонна), где и когда (она) и с кем или нет?
знакома? о чём это я? сбился? или, просто уст-
ал, притомился,… на самом дне...

Россия это не страна,
Она бесспорная часть света,
Там сердцем трепетным Москва,
А по краям четыре ветра.

На север, запад, юг, восток,
Среди ландшафтов самых разных,
Лежит Россия вне дорог,
Лежит привольно и прекрасно.

Над ней года, над ней века
Водой текут, уходят в землю,
А небо, будто мать-река,
Её покою чутко внемлет.

Россия может полюбить,
Россия может полюбиться,
Как мир огромной может быть,
А может в сердце уместиться.

6.6.12

Не ржавеет стволов вороненая сталь,
Но лежит без движенья и звука;
Полевые бинокли забыли про даль
И на стены глядят близоруко;

Да и рации вряд ли поймают волну,
Чтоб приказ передать об атаке…
Все равно, как живую, я вижу войну,
Проходя этот зал в полумраке.

С пожелтевшего фото тех огненных лет
Смотрит парень со шрамом над бровью,
И лежит под стеклом комсомольский билет,
Сверх печатей заверенный кровью.

Поскакал Полкан в разведку,
Много похватал людей,
Запленив, назад скорей
Прискакал для их ответу.
А Бова той группе всей
Задаёт вопрос: Ответьте,
Чьи вы слуги в этом свете,
Интерес какой в походе
Вам по матушке природе?
Отвечают так ему:
- То Додона воеводы,
К Зензевею самому
За Бовой они идут,
За живым или за мёртвым.

Не стерпел Бова печали,
Взял с собой меч кладенец,
Положить решил конец
Всей Додоновой морали,
Захватив его дворец.
А детей двух и Дружневну
Стережёт Полкан...

Когда-то в далёкие дикие годы
В Крыму жило больше зверей, чем людей,
И рыбой заполнены были все воды,
Старался, видать, старый бог-чародей.

Медведи наверное были любимы,
Огромных зверей поселил бог в лесах,
Но были так злобой они одержимы,
Вселял их вожак в тех местах только страх.

Медведь часто лазал по берегу моря.
Однажды корабль прибило волной,
До щепок разбитый, но плакать от горя
В нём некому было- души ни одной.

На скалах безлюдных меж этих обломков
Совсем малый...

С прототипом героя этого стихотворения я когда-то работал вместе. Его действительно звали Василий, он был очень большой — под два метра и очень добродушный и спокойный. И эту сцену как он лежит у себя в саду на старой металической койке, я видел собственными глазами, а сейчас она всплыла в памяти в виде этого стихотворения.

Светит солнышко — прям в темя,
И макушку припекло.
Черепахой ползёт время,
Лябота — мне жить тепло.

Я на койке лежу старой,
За избой, в саду средь груш.
Время...

Поют Небеса, утопают слова...
Не слышно твоего голоса!
Полоса примирения,
полоса нашего поколения, -
Колитесь, зачем сюда пришли?
Чтобы грешить?

Или жить???
По божественным правилам,
а не по людским законам, -
Живите по душевным канонам!

Коконы на себя надели
И песнь свою не допели.
Петь пришли сюда одно, - поете другое,
А счастье видится вам тогда, какое?

Какое Бог дал, когда вас сюда послал?
Такое, чтоб плакал, рыдал, все и вся проклинал?..
Боялся идти вперед, - Что...

1. Мне цыганка погадала про любовь,
По-цыгански отвечала, вскинув бровь.
Ты забудь его и больше не зови.
Между вами больше прежней нет любви.

Припев.
Говорят, цыганки врут,
Только денюжки берут,
И лежит король червовый
Рядом с дамою бубновой,
Но не жизнь, а только несколько минут.

2. Я покаюсь, что гадала на судьбу,
Буду верить только сердцу своему,
Что разбилось - можно склеить, я возьмусь;
И сошла с лица надуманная грусть.

Припев:
Говорят, гадалки врут,
Только денюжки...

Сигарета за сигаретой
И вино за бокалом - бокал.
Он лежал на кровати, одетый,
И бессильно, тихо, стонал.

Алкоголь дешевый и кислый
Мозг дурманил, но он все пил.
И бессвязно путались мысли.
И подняться не было сил.

Голова болела, кружилась
К потолку поднимался дым.
За любовь принимал он милость.
Собралась и ушла с другим.

Он спешил. Вечер, снег, много пробок.
В спальне холод, открыто окно.
Восемь лет прожили бок о бок.
Дом был пуст. Тишина. Темно.

На столе лежала записка...

Бездетна семья у графини.
Вина лишь на муже лежит.
У старого графа в помине,
Уже ничего не стоит.

Пробрался к графине пролетный
Гусар иль драгун эполетный,
Невинность её он порушил,
Семейный мирок ей разрушил.

Зашёл тут к ней граф по утрянке,
Покинув свою почивальню,
И видит лежат там портянки
Гусара, что в мужниной спальне.

Увидев такую картину,
Граф бросил в драгуна графином,
Осыпав стеклом всю перину
Он бросился прочь от графини.

Графиня нагая лежала,
И думала томно...