Летят снежинки белые

Вот и некуда спешить,
Вот и не к чему стремиться:
В полутьме на дне души
Тлеют листья – чьи-то лица.

Облетела догола
На ветру осеннем память.
Неужели ты была?
Всё былое в Лету канет.

Прорастёт полынью боль,
Луговой ромашкой – радость.
Почему же нам с тобой
Лишь полынь одна в награду?

Несказанная – прости
Слов и чувств моих избыток!
Неужели все пути
Белой стынью перебиты…

10.2009

О, Брат Мой.

Что ты выбираешь: Тьму, или Свет?

Один вопрос - от Бога, другой - от Дъявола?

Именно соответственно.

И Тьма от Бога есть, и Свет от Дъявола.

Так что рай и ад - абсолютная брехня.

Ей дурят остриженных овечек.

Не Меня.

А шерсть эту собирают в карман.

И прибавляют: спасибо, о мой юный подаван,

Дал шерсти - Бог тебя простит

За твоё бордельное существование.

Хотя нет... Отрежь Душу, тогда простит.

И некоторые ведь повинуются!

По храмам кучкуются...

Пишу стихи я — имею право,
Пока налогов на это нет.
Колюч я нравом — дурная слава,
Бежит по жизни за мною вслед.

Для всех хорошим быть не умею.
Молчать смирившись, я не могу.
В пути ослабших я пожалею,
Но не подам я, рукИ врагу.

Пинать ногами с толпой не стану,
Пусть даже это мой злейший враг.
Давно не верю идей обману,
Здесь правят деньги и чтут кулак.

Не дай Бог слабость, в тебе увидят:
Плевать все будут, кому не лень!
Душою злые, свет ненавидят,
И бьют, при этом укрывшись...

После тёплого ветра и солнца,
Средь оживших полей и лесов,
Появились озёра оконца;
Бег ручьев перезвон бубенцов.
Над рекою туман распластался,
Повторяя изгибы, пороги,
Значит, холод с землёю расстался
И свободны, обсохли дороги.
Поднялась на припёке трава.
В изумрудно зелёном кольце
Колокольчики, лён синева,
Жёлтый примула, дрок, чистотел.
Мака алого лепестки
Разлетелись, осели в волнах.
Земляники, рябины цветки
С белым цветом ромашки в ладах.
Пахнет ветер пыльцою и мёдом...

Ливни весенние, майские грозы,
Грома раскаты, вода льёт с небес.
В прошлом зимы белый снег и морозы,
Снова весна и ожив поёт лес.

Майские грозы и гром не пугают,
Птиц и они о весне нам поют.
И песней мир и любовь воспевают,
Птицы они — они песней живут.

Стихла гроза и закончился дождик,
Солнце в окошко мне смотрит лучом.
Радуги в небе расцвёл дивный мостик,
Мы по нему с тобой в сказку уйдём.

Май — это в лето горячее двери,
Май — это время любви и цветов.
Май — и в угрозы...

Под солнцем северным,космическим!
Рядом с известным заливом!
Повстречал человек-человека!
Окрылённый пивным позитивом!

Он в ней увидел стать богини!
Глазами очарованный застыл!
Тебя нельзя сравнить с другими!
Звук трепетный пространство комнаты пронзил!

На шёлковом белье экзотическом!
Прикасаясь друг к другу слегка!
В состоянии крайне критическом!
Двое унеслись в облака!

Возрадуйтесь люди!Хотелось кричать!
Поднять руки в небо!Ногами стучать!

Отдав своё сердце на сохраненье...

Мы в тумане не видим...
Как в призрачном сне,
скачет Всадник, невидим,
на белом коне.

То ли нас покарает,
то ли вознаградит?
Рядом Ангел летает -
ни суров, ни сердит.

Возле – молний потоки,
тучи чёрной края…
Вот Он – всадник высокий!
И песчинкою – я.

Букет черёмухи и кофе,
Плюс аромат ажурных дней.
Фарфор черёмухи не строже,
Фарфора чашки, пей смелей.
Любуйся мелкими цветами,
Вдыхая запахи весны -
Пусть дразнит сладкими мечтами,
Влеченьем жизни полноты.

Весна развеется, исчезнет,
Но лёгким росчерком пера
Оставит в сердце впечатленье:
В веках нежна, свежа, бела.

Чуть задержалось где-то лето,
В разнообразии цветов.
На нежность припечатав «вето»
С призывом: к страстности готов?
Из жгучести лучей июля,
Под томность...

Черные пятна кровиНа белом холодном полу.
Сдвинуты хмурые брови.
Злые морщины на лбу.
Мертвые пальцы сжимают
Тонкую, острую сталь.
Боль глаза закрывает,
Надевая смерти вуаль.
Темные-темные лужи
На белом-белом полу.
Встретились грешные души,
Дьявол ликует в Аду.
Не пройдет никогда панихида.
Вне кладбища крест возведут.
Дьявольский хохот ехидный
Прогремит, когда тело сожгут.
Никто не увидел записки,
Объясняющей смысл конца.
А на ней бессмертная фраза:
"Погибаю во имя Отца...

Я дарю тебе белый стих,
Что слепил для тебя из снега
Под шуршание белых хлопьев
И улыбки ромашек белых
Петербургскою белой ночью

Надо мной колыхался парус,
Ну конечно же, белый -белый,
А писал его белой ручкой,
И сидел я на белом стуле
В белом-белом костюме-тройке.

Ну, а рядышком на рояле
Ну конечно же, тоже белом
Пианистка в белейшем платье
Белых клавиш касалась мягко.

Я дарю тебе белый стих,
Я писал его так, как надо,
А в награду прошу немного.

Завтра в белом, как...