Леонардо да винчи

Есть женщина-утро:
Свежа и невинна,
Влечет она, будто
Да Винчи картина.

Есть женщина-полдень:
Сжигая все зноем,
Мир тех, кто достоин,
Заполнит любовью.

Есть женщина-вечер:
В ней собрана мудрость
И опыт, что лечит
И полдень, и утро.

И всех этих женщин ценю я точь в точь,
Ведь в каждой из них живет
женщина-ночь...

Одномоментно вдруг исчезли майя
Ушли в безвестье, не оставив след...
Но будто бы оставив предсказания
Когда НАМ надлежит держать ответ.

Ни Ньютоны, ни Фрейды, ни Да Винчи
Нигде не намекнули нам о том,
На сколько ниток замысел завинчен
И через сколько мы резьбу сорвем.

И ведь про это умолчали тоже
И Будда, и Христос, и Мухаммед.
А майя… Те "сумняшися ничтоже"
Назвали точный день вселенских бед.

Так "быть или не быть?" Земле не спится…
"Чего там майя написали нами?..
Не стоит...

Поэт пришел
сквозь пики и кресты,
вразрез всем будням с выправкой военной -

Дать шанс
всей нашей крошечной вселенной
до любящего сердца дорасти.

И в мире оловянно-окаянном
ему водить –
но не блистать вождем.

И он рожден безбрежным океаном.
И он звездой безгрешною
рожден.


Не хмурьтесь вслед поэту:
Нелюдим!
Поэт всегда
среди толпы - безлюден.
Но каждый жест и шаг его – прилюден
и поднят с пламени,
и взят со льдин…


В его руках
становится мрак – ковким...

Вот эра новая пришла, и что то людям принесла.
Этрусски пали -Рим пропал, черед язычников настал.
Те приняли Благую весть, но поняли как не Бог весть.
Сначала щеки подставляли, потом наверное устали.
Другим велели подставлять, кому? -язычникам опять.
Ведь "бить язычника не грех, святое дело, и успех!"
И что те в быте применяли, то христиане отвергали!
Этруссков(Римские) бани все сломали!, за баню иногда сжигали!
"Не мыться, значит плоть мертвить(), и духом бренность победить...

Тут, и только тут видны имена и буквы...
Тут ты можешь, глядя в глаза свету, молчать...
Обожженный снаружи, весь в царапинах изнутри...
Как непривычен голос без слов...
В бесполезности всего что сказано
Всё удивительное одинаково.
Начертание листа и все его смерти,
Где книга читает книгу, где написан свет или сумрак...
Сейчас бывает всегда и только сейчас.
Времена ясности, где в тишине никогда не звучат ответы, их дают молча.
Потемневшее время присвоено ночью,
Написание ладони горячо...

Идеи непрерывности в начале
Должны, как будто, быть в основе, в корне.
Не прорастет сонет травою сорной,
Под чьей рукою струны арф звучали?

Потом – прерывность – это после света-
Простому глазу трудная задача.
Прерывность непрерывности – удача.
Сыскать, возможно, многие ответы.

У каждого явления есть квантик,
Пусть - не реальный, пусть он будет «квази»,
Но соблазняет квази-квантик разум.

Петрарки, Леонардо, Баха, Данте
Мазки, аккорды, рифмы – квази-кванты.
Их, просветленный...

Когда что надо – кровь из носа,
А выдать на гора продукт,
Но сонмы бешенных вопросов
Мешают ублажить запросы,–
Мы слышим беспардонный стук.

Стук в нашу дверь. Они ломятся,
Презрев покой и суверенность;
Железной волей организаций
На труд помогут нам подняться,
Преодолеть тоску и леность.

Так ангел с адскими глазами
На подвиг писчий вдохновлял,
Грозя святыми небесами,
Струил поэзий голосами –
Чтоб Данте яростно писал.

Потом художник Леонардо
Под пыткой создавал Джоконду;
И...

Любая женщина-колдунья,
Создание ангела из тьмы.
Творит заклятья-поцелуи,
Пленяя часть мужской души.

И тайной каждая объята,
И покоряет блеском глаз.
Улыбкой "Монны Лизы" Леонардо
Приводит вас мужчин в экстаз.

Походкой грациозной,словно ива,
Качающаяся на ветру,
Как сетью ловит взгляды проходящих мимо,
Пуская в сердце тонкую стрелу.

И чашку чая превращает в зелье,
Приворожить способное на век,
И, разливаясь теплотой по телу,
Рождает страстного желанья грех.

Изумрудная вена Сены, её каменный берег смотрит на город света,
отравленный модой любви и шансоном.
Мельница Мулен Руж перемалывает ночной воздух Парижа –
ночь, его второе имя, его сердечная мышца.
Зоб Триумфальной арки; скелетообразный Эйфелев гвоздь
вонзается в лобную кость в любой точке пространства;
призрачный запах масла и акварели с Монмартра;
в музейном саркофаге Лувра жует улыбку Мона Лиза, затертая до дыр,
икающая сотни раз на дню в проклятьях Леонардо;
разбросанный окрест...

- Отдыхает правая, -
Леонардо вздохнул глубоко. -
Меняет палитру судьба...