Ледяное озеро

Утром встал,
проснулся,
спросонок,
или спьяну,
иль в дрёме,
иль в думе,
тяжёлый был,
точно помню,
с помятой лицом
фигурой,
И в окне
в ледяной рамке
черёмух буйство
увидел,
всё осознал-
пьяный,
но не так,
как предвидел,
там вокруг
снежность,
морозность,
хоть и дует
ветер
нам с юга,
на душе
всё та же
несносность,
под одеялом
приятнее в вьюгу.

Ах, мой милый купидон,
Где же ты летаешь?
Все стреляешь не туда,
Стрелы только тратишь!

Прилетай скорей мой друг,
Я тебя заждался,
Без любви я не могу,
Ты ведь это знаешь!

Натяни сильнее нить,
Вставь стрелу получше,
А потом ее пусти,
В ледяную душу!

Пусть она растопит лед,
Сердце обжигая,
Пусть опять любовь придет,
Глубже лишь вонзаясь!

Как это странно… Мы вместе навеки, повсюду мы врозь.
И наше несметное счастье уносят за горизонт реки.
Так больно! По коже мороз.

И мне не кричать и не плакать, и нам не смотреть и не спать.
Лишь тихая мутная заводь оставит на душах печать.

А ты снова рядом, лишь тысячи миль разделяют нас. Жаль!
Но великолепно, что не тысячи световых лет строят меж нами новых стен сталь…

Я слышу твой голос, что принес ветер. Он шепчет о муках и снах.
Когда заблуждаешься в лицах и смотришь на...

Солнце, весна.
Жизнь искрится.
Все я сама.
Придумала границы.
Улыбки дарю.
В радости парю.
Но к сердцу моему
Нет пропуска
Никому.
Все ставни закрыты.
А так и не скажешь.
Что сердце разбито.
Намека нет даже.
Ведь солнце, весна.
Жизнь искрится.
Но только не таят
Ледяные границы.

Зима царит. Метели воют.
И засыпает снег дома.
Сердце мое от боли стонет,
А в сердце у тебя зима.
Слезинка на щеке застыла
От леденящих холодов,
Что из души твоей унылой
Взвывают сотнями ветров.

Я не могу тебя понять:
То твое сердце ледяное
И даже взглядом не объять
Все скрыто белой пеленою.
То вдруг оно теплее станет
И не найти тебя нежней,
Но вскоре снова в Лету канет
То время, где ты был добрей.

Пречистой Девы провиденье -
Твой поцелуй, твоя рука
В душе рождает...

Н е н а в и ж у своё одиночество,
В нём тоска ледяною стеной,
Словно айсберг злого пророчества
Настигает парусник мой.

Он плывет по волнам измученный
В бурных водах океана судьбы,
Тщетно скрыться, оторваться пытается,
Но всё ближе айсберг тоски!

Рвут ветра паруса озлобленно,
Хоть поставил надёжно он их,
С дикой болью и страшными стонами
Гнуться мачты, теряя их.

Рифы острые пасть разинули,
Мол: «куда ты милый куда?»
Крысы трюм поспешно покинули
И вся палуба ими полна...

Как мило сердцу краткое - «Система»,
Готов молитву ей свершить во здравие,
Нас выковали и вскормили эти «стены»,
И я из тех, кому мозги здесь вправили.

Сопливых пацанов в мужчин перековав,
Отстреливает в жизнь, как лаву кратер,
Профессии уроки, да и жизни, преподав.
Неколебимою стоит тведыней Alma Mater.

Мы с юности доверены судьбе одной -
Шагнули в жизнь из синей флотской робы
И в первых встречах, море ледяной волной,
На вкус, на ощупь с нас снимало пробу.

Такие вот - «когда...

Я в жизни следущей хотел бы чукчей стать.
На нартах ездить, через БЕрингов пролив.
Сдружиться с эскимосом и песцов менять.
Спать на снегу, спиртным слегка глаза залив

По поводу удачно совершенной сделки.
И юколой кормить собак своей упряжки.
Охотиться на берегу с винтовкой целкой.
С женою в чуме спать, прикладываясь к фляжке.

Ручным дедОвским гарпунОм моржа свалить,
На шумном, диком лежбище близ Уэлена!
Спирт долго, за красоты океана, пить,
Зажатого в объятьях ледяного плена...

Волшебный свет от уличного фонаря
Отбросил свет на белый снег волшебный.
Волшебная немая ночь, в которой нет меня,
И сны волшебные, молящие свершений.

Уже не первый этот снег и тени,
Не первый он наполнен волшебством
Уже не первый вечер сказкой веет,
Не первый раз я эту сказку вижу за окном.

Волшебный свет от уличного фонаря
Так ровно лег на ледяную снега гладь,
И снег все падает, сугробы городя,
Немая ночь способна многое сказать.

Немая ночь способна тайну мне поведать...

Из тёмной глубины души земной,
загадочной, таинственной, глубокой
повеяло водою ледяной
и свежестью, какой то одинокой.

От жажды предвкушением хмельной
я вынул два ведра воды холодной,
два солнца в них плескались предо мной
и небо с синевою благородной.

Хотелось пить, ужасная жара,
и мне пришлось нарушить отраженье.
Я небо пил, пил прямо из ведра
и счастлив был до головокруженья!