Лавина

У высоких вершин,
Слова звук невпопад.
Может дать сход лавин,
Иль беды камнепад.

Уходя, за спиной,
Не оставь злобы всход.
Наше всё мир Земной,
Нам когда-то вернёт.

Солнца пламенный лик,
Смогла тучи тьма съесть.
Как бы не был велик,
Всегда бОльшее есть.

СлОва сила в делах,
Не бросайся зря им.
Умный мыслью в словах,
Глупый звуком пустым.

И лавины дав сход,
Иль беды камнепад.
Под собой погребёт,
Лишних слов результат...
Марковцев Ю.

.
.

И вновь, страна огромная,
Вставай на смертный бой
С бесовской силой чёрною,
С всемирною чумой.
.
Весь шар земной окутали
Нажива, власть греха –
Тюрьму создать задумали
России на века.
.
Отчизна святорусская,
Добро объединяй,
Всё зло и нечисть гнусную
С лица земель сметай.
.
Нам выбор не оставили
Врага коварство, ложь –
Нацистов вновь отправили
Вонзить в Россию нож.
.
Семья народов крепкая,
Встаёт на смертный бой
С фашистской силой мерзкою,
С всемирною чумой...

.
Не лейте в уши мне враньё,
елейный яд, муть полуправды.
Слетелось дружно вороньё
на пир кровавый, трупный, смрадный.
Уж разделили меж собой
Россию-Мать кусками, жертвой…
Не выйдет! Ложь, войну, разбой
мы остановим битвой смертной.
Да, запрягали долго, с кровью,
откладывая страшный час,
надеясь миром и любовью
решить наш спор…
Но подан глас:
Священная грядёт война!
Не будет в сторону отшедших.
С Россией или за врага?
Ответит каждый.
Дух окрепший
вновь вопиет...

Молитва

Да святится имя Твое
Молением чуждым, зыбким.
Да святится имя еще
Зажженною лампой.
Да святится имя Твое
Чертогом и пылью.
Да святится имя еще
Постом и пустынью.
Да святится имя Твое
Добровольным причастием.
Да не осквернится имя еще
Чужим именем.
Да святится имя Твое
Свечой неустанной.
Да не сгорится имя еще
Молитвою.

1989

* * *

Светлая дорога
Заросла полынью.
Слева от острога
Справа от гордыни.
От горы высокой
Протекла в низину.
Темнотой далекой...

Ты посмотри, ты видишь, я везде
и в талом снеге, и в ручьях весенних,
и в только что построенном гнезде,
и в жарких, полыхающих поленьях.

Прислушайся, я в ночи тишине
и в грохоте разбуженной лавины,
и в облаках, плывущих в вышине,
в органа звуках я наполовину.

И в запахе фиалок и духов,
и в утренних рассветах и закатах.
Ты посмотри, я часть твоих грехов.
По сути, в них мы оба виноваты.

Мне, кажется, я буду и в Раю,
хотя и очень в этом не уверен,
но это позже, это на краю...

Как я хочу тебя, мой айсберг
В бездонном океане твоих глаз,
В глубоком взгляде твоих фраз,
В нежности твоей улыбки на губах,
В лавине страсти и в твоих мечтах,
В твоих простых и пестрых снах...
Весь мир вокруг меня тобой пропах,
Опять и снова думаю о нас,
Слишком долго было расставанье...огонь погас.
Но всё же я люблю тебя, мой милый,
А ты жестокий и неумолимый.

На колени упал закат,
Вся в росе пахнет горько мята,
Боли ком, черней, чем гагат.
Я лавиной потерь распята

Сизым птахом мелькнул рассвет,
Тонкой струйкой тоска сочится.
Задыхаясь в потоке бед,
Бьюсь попавшей в капкан волчицей.

Одинокий закат в слезах,
Растревожено пахнет мята,
Седина утрат в волосах.
Потеряла все, без возврата.
Гагат (от греч. γαγάτης — чёрный янтарь), также известен как черная яшма или гишер

Когда лавиной чувств нахлынет лето,
А человеку лишь шестнадцать лет.
И столько веры в личные победы,
Что ты всесилен, ну, а Бога - нет.

И ветер опьяняюще – развратный
Беснуется и прибавляет сил.
Тогда так важно, чтобы кто-то внятно,
Но бережно, с любовью объяснил.

Что жизнь... она, как женская натура.
То ласково прижмет к своей груди,
А то шипит змеёй, иль просто - дура,
Но к каждой надо свой подход найти.

И в ней так много каверзных вопросов,
Где правда режет бритвой по нутру...

Ты вновь уходишь, распростившись быстро,
Как будто возвратишься через день.
Опять собрались в горы альпинисты
На облаках свою оставить тень.

Пр. Мне снятся скалы Эвереста,
Мне снятся Аннапурны льды.
А где-то среди них моя невеста
Идет на покоренье высоты.

За ледоруб, как воин за винтовку,
Забыв про неуместный страх.
Переживаю за твою страховку
И вспоминаю о твоих глазах.

Срываются вниз снежные лавины,
Предательски качается сиртак.
Неимоверным грузом жмет на спину
Все...

Ветер мне нежно кудри трепал, -
Забыла, куда я иду, -
А солнечный зайчик в уста целовал
Так страстно у всех на виду.

Он нападал на прохожих пьянящей
Жаркой голодной лавиной;
Затем исчезал в тонировке мечтавшей
О чём-то колонны машинной.

Каждый, познав поцелуй, моментально
Щурился и улыбался;
А зайчик, спускаясь из окон зеркальных,
В них же, устав, растворялся…

Туча всё небо в тот миг заняла,
Последний лучик на грудь
Упал мне, но я всё чего-то ждала,
Не смея продолжить свой...