Лапша на ушах

Обозленное, но любящее сердце.
Кромсай его, вот оно, как на ладони, нежное, ласковое,
но если считаешь, что беззащитное, то глубоко заблуждаешься.
О, любители жевать чужие жизни!
О, надменные ценители высокой праведности!
Ваши рты никогда не закроются,
ваши уши никогда не перестанут искать
своими чуткими раковинами зла для еще большего зла.
Обозленное, но любящее сердце.
Тебя хранит твоя любовь, тебя утешает тонкое пение
нимф, обрученных с горными реками и лесными озерами,
тебя...

- Давай не ссориться, моя родная,
Обсудим вещи с тобой разумно!
- И не надейся! Я точно знаю,-
Там проиграю, где буду "умной"!

Рациональность - не путь к победе,-
Слеза сработает гораздо лучше
И знает чётко о том "миледи",
В борьбу включая глаза и уши!

Я на рынок ( на чёрный ) пойду по утрУ...,
чтоб купить сей предмет, себе, в качестве друга...-
Сколько ж можно терпеть, тщеты жизни, игру?
Население поймёт...- Не ему ль по нутру
станет жертвой чиновник, по факту, хапуга?
Размещу пулемёт в коридоре-проходе...
Приходи же, скорей, Исполнительный Орган!
Аж по Уши обрежет пусть очередь пуль,
твою речь, роем красочных, в мщении, дуль
от меня, то — презент ( Нахожусь ведь на взводе! )...-
Визитами, Власти буржуйской, задёрган!
В духе...

На свете есть чудак один
Он очень странный господин:
На улице как бомж одет,
Хотя ему уж двадцать лет!
У нас боятся все его,
Я объясню вам, отчего.
Ведь он, куда бы не пойдёт –
И там несчастье настаёт!
*
Однажды, царь издал указ,
Что будет новый цирк у нас.
А неудачливый чудак
Туда проникнул кое-как!
На арене он стоит,
«Я новый клоун!» – говорит.
«А где же ходит клоун прежний?»
«Он боится – очень нежный!»
«Ладно, шут с ним, ты давай
Льва из клетки выпускай!»
И надо ж было...

Снег пушистый на веточки лёг.
Перекличку ведут снегири.
Согревает нутро огонёк
Теплоты твоей светлой любви!

Смерть играет со мной каждый день,
Не стихает в ушах её свист.
А мне снится у дома сирень,
Молодой, удалой гармонист.

Вальс прощальный танцуем вдвоём.
Нежность дарят друг другу глаза!
Небо кружится звёздным шаром,
С под реснички стекает слеза.

Знаю, милая, ты долго ждёшь.
Верь приду, к груди крепко прижму
И тогда, дорогая, поймёшь:
Для тебя я на свете живу!

Упала капля, по шерсти, с ушей и прямо на усы
Тряхнул мохнатый головой и зачесался за спиной
Пофыркал, задрожал хвостом и завалился колесом.
Сорока что-то усмотрев, неторопливо замерев,
Уселася на крышу дома».
Миша

Сорока изумлённо уставилась на мёд –
В нём ложка золотая в акации плывёт.
Дурманит запах перья, и склеился полёт.
А ветер, как нарочно, по шее веткой бьёт.

И хочется, до боли, попробовать, на клюв,
Сиянье инструмента, а хвост играет люфт.
Скакнула боком странно...

Я живу словно в облаке
Из моих-твоих мыслей,
Из мечтаний и снов,
Из памяти сказанных слов.

Все мы закутаны в облака
Из которых видна рука,
Махающая «привет» или «пока».

Временами оттуда струится река,
Порой огненная, порой электрическая.

А кто-то вскипел как чайник
Паранормальной эврикой!

К тебе ведет звезда психоделическая.

И путь-змея нащупывает Дао,
Которому безразлично кто сказал «Мяу»,
И что значит «Мяу» в ушах аксакала —
Может «весна настала»,
А может «чао-какао»?

За облаками слышу Тишину и пью её утрами.
Пусть поменялись с ночью день местами.
Пусть сумерки сознания толкают мир ко дну.
За тучами иллюзий теплую волну
ближайшего Прихода ощущаю.

Весь мир сегодня – плотный эгоист,
с закрытыми ушами для пророков
и истины не видящий в упор,
глаза заститы телесами.
Весь мир сегодня мёртв?!

Но в мир нисходит
Прихода разделяющая власть,
и звучный горн первооснову мира возвещает.
Каналы и пути пробиты –
Судному часу быть.
Произойдет скорей...

То равнина, то ухабы -
Катит жизни колесо.
Месяц тусклый тихой сапой
Заглянул в мое окно.

И чего бы было надо?
Хлеб, да сладкое вино,
На стене висят оклады,
Всем доволен, дом, тепло.

Только вот, во славу бога,
В дверцу тихо постучав,
На порог, как с неба воды
Девица – в руке свеча.

Был бы день, погнал бы всуе.
Ночь - ее я пожалел
И не знал, что буду в сбруе,
Хоть всю жизнь сидел в седле.

Вот, в зарю склонилось небо.
Не встаю я - стыло, рань,
Подождать бы, чтоб прогрело...

Мой ангел уставший, с глазами ребенка,
Стоит на пороге минувшего сна,
Он смотрит с вопросом, улыбки лишенный,
И прямо мне в душу, и мимо меня…

И сердце стучит, заложило мне уши,
И рвется на части святая душа…
О многом содеянном в этом приходе на землю
Я каюсь… И в этом я вся…