Культурный шок

Мы в детстве совковом, в дворовых боях,
Стреляли друг в друга прицельно,
И шпульки хлестали по телу, но я,
От боли кривился, но вёл свой отряд
К победе, как Жуков под Ельней.

Фашисты уроды – гранаты для них,
Своим – кому флаг, кому орден,
И «Гитлер капут!», ну а если же - «Nicht!»,
То значит, противник в геройство не вник, -
И скоро получит по морде…

Возможно, что враг был в окопе ином,
И путь преградили нам танки,
Но, видно, судьбой сохранить не дано…
И тёмной воде предпочёл...

Нет печальнее зрелища в Мире,
Черной тканью обтянутый гроб,
В переполненной тесной квартире
Правит горе и царствует скорбь.

Но страшнее и тягостней было
От того, что в сосновом гробу
Не старушка, что долго пожила,
До седин и морщинок во лбу.

Молодая и полная силы,
Не дожившая до тридцати.
Шла со смены и очень спешила-
Дочка дома одна, взаперти.

Оставалось пройти тротуаром
Сотню метров последних и вдруг,
Хруст стекла от разбившейся фары,
Страшный крик, потрясающий слух...

Вышли в свет из материнской утробы
Свободные места занять.
Дать обещание на будущие годы
Жертвами стать.

Когда в дверях твое время
Cтекает вниз на пол,
Среди шума ты узнаешь
Прикосновение.
И больше не твое,
Все что ты сеял.

Небольшая операция,
Окончательное принуждение.
Финальный ультиматум.
Тысячи слов, произнесенные громко.
Чтобы было слышно глухому
В обманутой толпе.

Потом ты идешь
Вниз по своей улице.
С неприятными звуками.
Может быть куда-то уехать?
Где-то...

Для редактора,
озабоченного передовицей,
он никто, какой-то Джон Мильтон,
затерявшийся на литературной обочине.

Актриса глицериновую слезу
из-за него не проливала ни разу.

О нем хранит молчание
радио и телевещание.

Нет ни досье, ни файлов секретных.
Нет псевдонимов народу известных.

Никому не интересно
узнать его настоящее имя.

Жив ли он, мертв ли он,
не проверяет никто.

Возможно в чулане
детективы найдут его труп
с разбитым лицом,
с открытыми глазами...

Людские души суетны и мертвы,
И жалок Богом избранный народ.
ЖЕЛАЕТЕ НЕ МИЛОСТИ, А ЖЕРТВЫ –
Не так, как Бог, а до наоборот!

И к разрушенью, а не к созиданью,
Влечёт вас ток стремительный крови.
Ни совести у вас, ни состраданья,
Ни веры, ни надежды, ни любви.

Награды ли душа моя искала,
Когда я в шок стихом сей род поверг?
Я сделал много. Преуспел я мало.
Но повеленья Божья не отверг.

Всё мучает меня вопрос:
Когда же кончится понос
Из слов, наляпанных в строке,
Что от сознанья вдалеке.

Питает ум.. Да его нет!
Опять словесный винегрет.
И удивляет всех строка,
Что создаёт здесь «мощь быка»:

Полёт в созвездие орла
Пока еще не родила
Мир мурка разум и косяк
(Быстрей словарь бы твой иссяк..)

Наружу вывернутый мех
Блуждающий по сайту смех
В пустыне зыбкого песка
Ползёт зелёная треска..


И нету разума искры..
Наверно, вытек из дыры..
И даже...

Посмотрим что сегодня будет.
Я буду в шоке и потом
Если она по гороскопу...
Людмила будет скорпион))

Болью ударила в окна шальная
Гроза.
Молнии впились слезами и страхом в
Глаза.
Ветер надрывно и жутко стонал:
"Твой,
Молча кричит над бездонной такой
Пустотой...
Молод ещё... Над головой -
Рок.
Смертный недуг пожирает его".
Шок!
Слёзной мольбою вскипел интернет...
Нет.
Надо бы знать, что глухая стена...
Да.
Ног паралич, мыслей туман...
Мрак.
Дальний полёт, зыбких надежд
Крах.
Зрелища страшного не утерпев,
Нерв
Душу пронзил, что разъярённый
Червь.
Глаз темнота... и на...

Все хотят- никто не может...
Видно мир сошёл с ума...
Не одну меня тревожат
наши горе - времена.

Человек в делах планеты
заигрался и, как зверь,
в нервном шоке междометий
рвётся в запертую дверь.

Вместо дел плетёт интриги,
спотыкаясь всякий раз
на страничке умной книги,
где всё сказано до нас.

Все хотят – никто не может
широко открыть окно
и увидеть, как мир сложен,
если нет порядка в нём.

Каждый тащит одеяло
на любимого себя
и при этом носит жало...
Землю Бог творил...

Нежный бриз переходящий в крик,
Рвет, в надрыве, ушные мембраны.
Впал в истерику хитрый старик,
Застучал скользкий дождь в барабаны.

Чем не выдался день октября?
Что с корнями коверкал деревья.
Значит, осень хвалили мы зря?
Не зимы ли торопишь преддверия?

Ты смотри,что творил нервный срыв,
Ты смотри на потеху агонии.
Не терпения ли лопнул нарыв?
Изрыгая и громом и молнией.

Чем обязаны дикой игрой?
Кто,опять, со стихией не в счете?
Ты кидаешь загадки порой,
Вводишь в хаос...