Кроты и воробьи

Ну и как же прикажете жить?!
Напрягается сердце с надрывом,
Приказали - таланты зарыть,
Стать покорным, тупым и учтивым...
- "Ты - велик и могуч, но... народ,
Получай свои водку и зрелищ,
Вот - работа, вот - дом, огород...
Что вам? Счастья?! На всех не поделишь.
И не парься, бери что дают,
А не хочешь, - другим будет больше,
Скажут совесть..., невежество... Врут!
Улыбайся и хлопай в ладоши".
А по жилам торопится кровь,
Греет душу сердечная мышца,
Бессердечье вокруг, не-любовь,
Как...

Никто
Не уходит.
Никогда.
Застыли.
Сидим.
Не течёт…
Стрела
Не скользит.
Не бежит
Вода.
Не роет
Проходы
Крот.

Кругом
Бытие.
Навсегда!
Во всём!
И нет
Пустоты!
Вот так…
Мы дремлем.
Нам снится:
«Мы идём!»,
Но с места
Не встать.
Никак.

Движения
Нет.
Восторга
Нет.
Но Мнение
Тянет
Своё:
«Когда-нибудь
Кончится
этот бред?
Я вижу –
летит
копьё!»

Застигнутый врасплох
стремниной повседневной,
заботы вечный раб
я стражду и мятусь,
бегу высокого, а низкого боюсь,
кристаллом бытия
упасть к ногам Вселенной
мне не дано;
так глины теплый ком
страшится, свой покой отринув разом
стать в пламени сияющим алмазом,
иль в холоде коснеющим кремнем.
                                             1973


                    * * *
Что за птица в углу забилась,
не найдя окна между стен?
Я с тринадцати лет любил Вас,
господин Фредерик Шопен...

Боязнь пространства. Небо за стеклом
Холодное. За дверью – коридоры
Сплетаются запутанным узлом
Сжимая безобразные узоры
На теле анаконды. Пью озон.
Толкаю ручку. Прыгаю. В полёте
Мычу, как в стойло загнанный бизон
И падаю на самой низкой ноте.

Глаза не приоткрыв, ползу кротом,
В конвульсиях презрев ориентиры.
Бьюсь больно телом о дверной проём
На выходе из собственной квартиры…

Торчат из сугроба
Серо-голубые уши.
Нет, это не крот.

Скажу спасибо льиш спасибо

Всем тем кто осуждал меня

Ведь её улыбка простая улыбка

Научила прощать всех и вся

Скажу спасиба тьихое спасиба

Я небу и земле за маю суть

Мне жаль лишь что ихняя ошибка

Многоточием обозначила мой путь

Скажу спасиба, прошепчу спасиба

Чтоб милая мая меня неузнала

Ведь её улыбка простая улыбка

Серце с душою разделила

Скажу спасиба нежное спасиба

Я всем друзьям и недругам сваим

Ведь ихняя жизненная сила

Доёт надежду света...

Легендарные времена!
Выпрямляются зеркала,
Открываются взорам внедрённые "псевдо" и "квази",
Ухмыляется сатана, -
"Всё-равно не осилить зла,
Ну и что, что узрел?! Тебе легче?! Ты - грязь среди грязи".
Но колотится Чистота
Огнедышащим родником,
Побуждая сердца приоткрыть сокровенные окна,
От искусственного крота
С опороченным естеством
Соколами вернуться под лоно надпланов высотных.
И кричит сатана: - "Не тронь!
Неизбежность предрешена
И плевал недоступный Господь на твои причитанья...

Как не печалиться от слепоты?..
И от того, что ложь во сны ввергает?..
В земле убого роются кроты,
Во тьме невежества, увы, не прозревая…

Как много их, не счесть их тьму…
Она не поддаётся распорядку…
И лишь на грани бытия поймут,
Что сон беспечный погасил лампадку…

Печальным светом озаренья блик
Коснётся разума, погрязшего в болезнях,
Всего на миг… Затем смертельный Лик,
Не улыбнувшись, просто перекрЕстит…

И, скомкав бесполезную тетрадь,
Не ставшую весомой Счастьем Книгой...

Принцесса вышла из дупла
И прошептала: «родилась!»
Пришла из чистого тепла,
И в этом мире разлилась.

Живут неведомые сны
В сознанье каждого пенька.
Под корень жизнью срублены,
А в них материя тонка.

Быть может, если посмотреть,
То можно видеть лес густой,
Когда б могли над ним лететь,
А глаз лишь видит – мир пустой.

Никто не учит малышей,
Смотреть сквозь радугу цветов,
Страшиться учат разных вшей,
И быть похожим на кротов.

Снимите маску , леди, вы прекрасны,
И расскажите призрачным шутам,
Как в этом мире яростном безгласна
Жена чужая, от тоски устав,
Опять идет на сцену в миг заката,
И пусть потом любуются шуты,
Она узнает славу и расплату
За боль оваций, мертвые цветы.

Снимите маску, мы вас все узнали,
Кокетлива, как тысяча чертей,
Кому вы этот странный взгляд послали?
-Счастливчик, самый лучший из мужей.
Но он так слеп, как крот, и ваше право,
Его забыть, ведь вы желанны всем,
О эта боль, о этот...