Крест

Две точки зрения всерьез
Плывут над буйной головой,
Увы, но понял я курьез
Они трактуют: свой – чужой.

Одни кричат: пора прибить
Его к позорному столбу.
Им следом вторят: надо жить
И гнать его в тюрьму.

Да я всегда ни при дворе
Его величества чина.
Но что там делать, голытьбе.
Уж лучше все писать спьяна.

Но вот от первых весь финал
Второй Читатель мне не врал лгал
Мы с ним примерно сквозь стакан
Глядим на первых трибунал

И вывод дарим вам


Поэтом правят небеса...

В день февральский,
ставший красным, а не серым,
В день, который мужикам всего милей,
Пью за армию, за русских офицеров.
Это значит – и за старших сыновей.
Лейтенанты, капитаны и майоры,
Вы – опора,
вы – надежда и уверенность страны.
Будут песни, будет хлеб,
не остановятся моторы,
Потому что у России есть достойные сыны.
Вам, конечно же, служить сейчас труднее,
Чем служилось мне, ушедшему в запас.
Власть который год никак не поумнеет.
Держит в пасынках и в чёрном теле вас...

раскрашен мир, но каждый сам
свой цвет по жизни выбирает,
пусть кто-то верит чудесам,
и небесам себя вверяет…

раскрашен каждый миг и день,
душой рисуются узоры,
но кто-то бродит словно тень,
от всех скрывая свои взоры…

раскрашен вдох, раскрашен жест,
красивы чувства, коль живые,
но кто-то, черный грубый крест
вгоняет в точки болевые…

так странно видеть черный цвет,
у боли черный цвет заложник.
дано не так уж много лет,
судьба - раскраска, ты художник...

словно и не было
яркого сердца
до свидания – скальпелем
я минус ты
наш сгорел теремок
и сломалась качелька
непрощенный глоток имени
выплюнут в урну
и невнятно уже
за пеленой времени
стонет госпиталь подсознания
где больная сестра милосердия
вводит морфий в мышцу страдания
и бормочущий череп былого
колобродит
в замогильной памяти
неоновый
крест

Белый лист, белый свет, черная ночь.
Слезы на глазах, мысли в голове,
Я не сплю, черной тушью пишу о любви к тебе.
О том, что больше не могу и не хочу так жить
Не надо лишних слов и лжи,
Попробую тебя забыть и ты мне больше не звони.
Свою любовь похороню, поставлю черный крест,
Порву последний волосок, что связывает нас,
Красивое, светлое чувство втоптал ты в черную грязь.

Когда почувствуешь влечение
Любовных сил в крови чужой
Прими небесное затмение
Как крест нательный золотой
И ткань струившаяся с плеч
Подвластная дыханью ночи
Заглушит ласковую речь
Закроет бархатные очи
И будешь ты обнажена
Под ласковым и нежным взором
Лучами страсть проведена
На коже матовым узором
И привкус крови на губах
От нестерпимого желанья
Узнать величие страданья
На первозданных небесах.

Как тяжек этот крест - любовь.
Кому он дан,тот раб на веки.
Любить,терять,страдать и вновь
Любить и умирать в блаженстве неги.
По всюду за собой тянуть
Тяжёлой ноши тяжкий груз.
Он всюду омрачает путь,
Но как он сладок,как арбуз.

Душа чёрной лентой повязана…
Над сердцем висит чёрный крест…
Нет сына… А мама жива ещё…
Это великий протест.

Протест против смерти проклятой
И против жестокой судьбы!
«Где сын мой? Где милый мой Ангел?» -
Ангела нет уж в живых…

Лишь боль, скорбь, обида и горечь
Сквозят в материнских глазах,
Как вспомнит она, как ласкала,
Носила его на руках.

К груди прижимала с любовью,
Растила его, берегла…
А смерть отняла безвозвратно…
Ну как же, судьба, ты могла?!

Мама не верит в...

Хлестала ночь и плети облаков
Над кораблем спешащим издевались.
Сбивая с ног уставших моряков,
Но руки на штурвале оставались.

Холодный неприступный океан,
Раскидывая белые зарницы,
От шторма был безудержен и пьян.
Корабль метался раненою птицей.

Суровый шквал, что треплет паруса,
Накинулся всей силой неземною.
Молитв, увы, не слышат небеса,
Сокрытые ревущих вод стеною.

Беззвучный крик, треск рвущихся снастей
И вновь исчез товарищ за кормою,
Четвертый день мы ждем дурных...

Парит над тленом мира дух мятежный.
Крылат без крыльев и прозрачно-снежный.
Его сковать цепями невозможно.
Земное бытие ему ничтожно.

Вся суета придумана умами.
И слепо око наше меж бровями.
Оно лишь истин свет способно видеть.
С любовью сердце – и нельзя обидеть.

Вот два крыла, готовые к полёту,
Откройте миру их и запоёте.
Любовь и Дух. Всё остальное морок.
Сожги сухих бесплодных мыслей ворох.

Насущный хлеб просыплется, как манна.
Все остальные блага – суть обманны
Нести...