Крест чувственности

Я напишу тебе стихи
О том как ночь сменяет вечер.
О том как зажигают свечи,
В минуты чувственной тоски.
Я напишу тебе рассказ
О том что без тебя скучаю.
И как рассвет один встречаю
И часто думаю о нас.
Я напишу тебе романс,
О тихой грусти отболевшей.
О жизни скучной и неспешной,
Как неудачный перформанс.
Я напишу тебе письмо,
Но ты его не прочитаешь.
Лишь взглядом адрес пролистаешь,
И позабудешь про него

Грачи окрашенные сажей
Перемешали взяв разбег,
В хвостатом перьевом плюмаже,
Природы мёрзлый имярек.

Чернеет мир здесь и грязнится,
Ведь только этот мрачный цвет
Весною оживляет лица.
Рецепт такой - её секрет.

Теперь мы знаем белый-мёрзлый,
А чёрный - это теплота.
Текут ручьями счастья слёзы
От ожидания листа.

Проталины - площадки взрывов.
Ветра изрыты криком птиц.
Нет благодатней эликсиров
Весенних чувственных страниц.
-
Сергей Прилуцкий, Алатырь, 2019

Рухнув с самой высокой из гор,
Разобьётся душа на осколки.
А с ней святость её и позор,
Разобьются, став меньше чем точки.

Слабость будет наградой за труд,
Он в себя силу тела возьмёт.
Но его дел, след в мире сотрут,
Следы тех, кто за нами идёт.

Разожжёт огонь чувственный страсть,
И по жилам кровь жидким огнём.
И над разумом чувства взяв власть,
Рассудительность выжгут всю в нём.

Доброта, в злое станет мостом,
И молитв не спасёт благодать.
И за то, что знал встречи с грехом...

Про чудный источник-фонтан
Весь город гудит словно улей,
Источник старушечий стан
Девическим делает пулей.

И вот перед ним я стою,
Вокруг уже масса народа!
Старик вон старуху свою
Несёт на горбу своим ходом.

Из разных весей, городов
Везут убогих и несчастных…
От груза прожитых годов
Глаза их тускло безучастны.

Зато другие хороши:
Бесстыдно плещутся нагие,
Вода без устали вершит
Свои деяния благие!

Безмерно резвый Купидон
Глядит на праздник вечной жизни…
Опять стрелу...

Сладко пахнет царственная роза,
Будоража сердца средь цветков,
Порождая чувственные грёзы,
Фитотерапия лепестков
Только берегись её шипов.

Посвящается ушедшему от нас хорошему человеку и поэту.
Виктору Виноградову

Словно с гулом кружащийся смерч,
В пятнах крови повязки на ранах,
Эскадрон пробивается в Керчь
На корабль, уходящий в туманы.

Им не стоит коней торопить,
Хоть и держатся всадники гордо,
Но всё больше уснувших в степи
И всё меньше оставшихся в сёдлах.

К водопою наперегонки,
Где в овраге ручей говорливый,
Обагрённые кровью клинки
Вытирают о конские гривы.

Пряча раны под потным бельём,
Оглянуться назад...

Рассвет исповеди хозяина времени...
Здесь я приду.
В гласном звуке мои пальцы познают значение глагола «любить»...
Расскажи мне о ирисах твоего тела...
Прорастая между согласными и слогом,
Сквозь голубые отверстия обнаженностью цвета,
Расскажи мне, что я умру за то, чтобы быть весной в их лепестках.
Где слова увлекаются ветром твоих линий,
И шепот движется, предсказывая вкус твоих губ.
Звуки раскачиваются, отдаваясь танцу, без контраста и равновесия,
Звуки не останавливают ритм текста...

Прощай Луи, прощай король!
Ты в смертный час мой не со мною…
Такая боль, такая боль
Встаёт удушливой волною!

Всё меньше шансов умереть
В твоих объятиях не плача,
Руками - каждая как плеть
Поймать изменницу - удачу…

Я часто вижу лишь одно:
В лесу под ярким солнцем – всадник,
И взгляд, как терпкое вино -
Блаженства райского рассадник…

Сейчас вся жизнь передо мной
Скользит обрывками мгновений:
Пять лет сверх чувственности зной
Под шёпот злобных откровений!

Ещё пятнадцать...

На твоей волне джаз тревожит душу,
Открывает мир не пролитых слёз.
Я войти боюсь, чтобы не разрушить,
Чувственность без слов, где любовь всерьёз.

Свет давно погас в доме, что напротив,
Ночь откроет дверь в тайну волшебства.
Музыка влечёт страстно, как наркотик,
За твоим окном шепчется листва.

Приоткрытых губ хочется коснуться,
Танец, как предлог, только первый шаг.
Джаз, - ночной каприз для двоих безумцев,
Если разрешишь за тебя решать.

13.06.2016

Есть порой в природе наслаждение,
Называют иногда его оргазм,
Вот же так приходит возбуждение,
Сексуально-чувственный энтузиазм.
Сразу после этого я разомлею,
И конечно же просплю опять зарю,
Но когда я засыпаю и балдею,
Я шепчу о том, как я её люблю.
Былое уже для меня как блудница,
Вонзилась же в сердце словно колючка,
А может мне вновь на ней под женится?
Но вдруг, вот она и есть моя внучка!?