Крепкое вино

Ах, железных стихов череда…
И к чему подступиться с виною.
Протекают года как вода,
Те недавние – все за спиною,
Да, конечно, боролся и жил,
Твёрд и смел бывал необычайно.
А любил ли кого-то? Любил,
Но всё как-то поспешно, случайно.
Из-за лжи попадал на ножи,
Крепко штопали бренное тело.
Это всё позади, но скажи,
Где душа твоя так очерствела?
Подводи безутешный итог,
Не лишённый ни чести, ни дара,
Но ведь даже случайный цветок
Грубо сорван тобой для удара.
А железных стихов...

Как взвилась та стрела! На излёте
Присмотрела себе место в болоте
Вязком, гиблом, к тому ж – торфяном…
Где уж тут золотые палаты,
Ни купеческой дочки, ни злата,
Но какие лягушки кругом!
Хошь не хошь,
А судьба – не игрушка,
Выходила царевна-торфушка,
Только вовсе не царских кровей.
Стан девичий да руки в мозолях,
Нагорбатилась за день на поле –
Ах, гармошка, играй веселей.
И гармошка играет, играет,
Тешит душу и страсть распаляет-
Без стакана – пьянее вина.
На заре те же чуни и...

Имеем всё, что Бог нам дал.
С годами – множим
Покой в семье, в быту аврал
И женщин тоже.
У друга крепкое плечо,
Его – не сдвинешь.
Живот имеет и еще
Виски в сединах.
Застолье ценит и вино
И сам – начальство.
В ребро стучался бес давно
И достучался.
Играет в тёмную с судьбой,
В глазах – тревога.
Пусть будет Бог ему судьёй,
И я немного.
Совсем не мягкая кровать
Венчает драму…
Вдруг начал коротко писать,
Где там Хайяму!
Лучится свет блудливых глаз,
Что остаётся?..
А может...

Всё повторится снова,
Уйду в темноту, на дно я.
Душу согреет Слово,
Если оно родное.
Недруги пусть ликуют
В доблести и тщете.
Всё-таки затоскую
В холоде и немоте.
Пели, любили, строили,
Вставали раньше зари.
Всё же чего-то стоили,
Что там не говори.
По улочкам сиротливым
Шли мы давным-давно.
Быть на земле счастливым
Было не всем дано.
Наши пусты котомки,
Мал драгоценный запас.
Вы нас простите, потомки,
И не вините нас.
Крепкой была основа,
Но среди дат и буден
Было в начале...

Устал от трагедий. Горящее сердце поэта
Болит всё сильнее, и кровью оно истекло.
Мне быть бы счастливым певцом, провозвестником Света,
Но в мире подлунном доселе царят тьма и зло.

Устал от эпохи. Я ею уловлен как птица
И в клети заржавленной адской рукой затворён.
Мне видеть бы в зале людей восхищённые лица
Взамен иссушающих душу гееннских знамён.

Устал от себя. От безсилья пронесть своё слово
В сердца человечьи, закрытые крепким щитом.
И как бы сие откровенье ни было сурово,
Всё...

Позволь тебя всегда любить,
Быть вместе, рядом днём и ночью,
Вину свою всю искупить,
Не оставляй мне многоточье.
Дозволь мне жить, как я хочу,
Не причиню поверь я боли,
Поверь мне всё ведь по плечу,
Устал играть чужие роли.
Я буду ведь всегда таким,
Любить тебя – мне это в радость,
Навеки я лишь твой Максим,
Не допущу я в жизни гадость.
Материальным быть не грех,
Ты идеальна в самом деле,
И в жизни ждёт тебя успех,
И счастье жизни в этом теле.
Я буду рядом, я с тобой,
И в боли...

На ветру шумит акация,
Восход солнца и заря.
Не хотел с тобой ругаться я,
Уж прости, что буркнул зря.

Ох уйди, тоска проклятая,
Не мешай, мне жить мечтой.
Жизнью битый, жизнью мятый я,
Но как прежде, удалой.

Наливай друг, разговеемся,
Чашей доброго вина.
Не напьёмся, так согреемся,
Жизнь для счастья нам дана.

Не серчай, моя хорошая,
Я крикливый, но не злой.
Пар свой выпустить был должен я,
Уж прости, что я такой.

На ветру шумит акация,
Зорька снова, но закат.
С милой...

Никто не спрашивал о том,
Чья здесь вина:
Пустой рукав запавшим ртом
Сказал: "Война".

Был труден, голоден и лих
Сорок шестой,
И он ворочал за двоих
Одной рукой.

Твердела мышцами рука,
Росла в кости,
И мало кто фронтовика
Мог обойти.

Он так же крепко обнимал
Свою жену,
И сын с руки его взлетал
В голубизну.

В душу, друг, забили гвоздь —
так повесь, как плащ, печали.
Мы крепки, как водка, гость,
лишь сердцами отощали.

Бабы, карты и вино
Привлекают всех заблудших.
Я заблудшим был давно,
А теперь один из худших.

Несгибаемая суть
Человеческой породы —
Отраженье обмануть
В чистом зеркале природы.

Счастлив тот, кто видит лишь
В отражении фигуры:
Сквозь него не разглядишь
Жизнью гнутые натуры.

Ночь черна и взгляд не светел,
блеск монет прольёт рука на
злость, отчаянье да пепел...

Лебедь белая, злая птица,
Унесла радость на крыле.
И всю ночь мне опять не спится,
Заблудился мой сон во мгле.

В уме мыслей толпится множество,
Большинство из них не нужны.
Меркантильности в них убожество,
Чувство горечи и вины.

За окном, город спит огромный,
Словно каменный, тёмный зверь.
Он затих, притаился словно,
Словно ждёт, что открою дверь.

Где-то там, на его окраине,
Заколдованный лес, а в нём,
На дне озера в доме каменном,
Моя радость спит крепким сном.

Птица...