Красивое мужское тело

Небо душу прости и из тела,
Отпусти, ей во мне тяжело.
Не хочу, чтобы в нём с ним старела,
Она миру отдав всё тепло.

Её тело собою сковало,
Нет свободы движения ей.
Места ей, в нём давно уже мало,
Скучно ей, здесь со мной средь людей.

Время плоть, старит необратимо,
Жизнь полна бесконечных забот.
Странно — в ней я, но всё ж меня мимо,
Её время, куда-то течёт.

Нет для времени стен и запоров,
И везде, нас состарит оно.
Но состарится тело, а норов,
Всё такой же — шальной всё...

- И конечно никого не слушай, короля король,
идя по луже, пой, .....похоронного марша вязь,
шута князь и внимай пению птиц, (струи звуков,
глазниц яблоки, жагала сраму, аладина хама,
лампа).
- Неужто, ах-ах-ах.
Полная осуществлённость потенциальных
возможностей и душевных (тревожностей),
крах

Бог тебе в помощь,да жар в печи!
Мало коль будет ещё поищи.
Там в магазине вино продают -
Может и мысли теплее придут?
Чтоб не поддаться мыслям холодным,
Стоит прибегнуть к средствам народным!

рефлекс человека -
сжиматься от боли

и только в Любви раскрываются руки
и превращаются в Крылья

летишь ты Свободно

- А падать не больно?

не понимаю о чем ты!?

Всё у «янки» в шоколаде,
И в Европе всё – тип-топ,
Все вокруг у них удобства –
Исключительно для *оп!

Погружён в потёмки Запад,
А у нас светло, как днём!
Потому как мы, ребяты...
Безалаберно живём. :)))

Господь сказал мне:
« Тело- Храм души».
Никто и никому не разрешил
Сорить, прошу простить,
в своем же храме.
Так кто же Вам сказал,
что каждый вправе
Собственноручно рушить
Божий храм?
Не потому ли миллионы драм
Нам преподносит
собственное тело?
Конечно, потому, что то и дело
Себя мы наполняем ерундой,
Наркотиками, грязною водой,
Всеядным алкоголем, никотином,
И потому Господь на гильотину
Ведет того, кто разрушает Храм…
Скажите мне,
ну разве Он не прав???
ОЛЕГ ГАВРИЛЮК

Даже если, ослабну я телом,
Даже если, идти не смогу,
Я дойду, по натянутым нервам,
И не дам, повод к счастью врагу.

Даже если, меня будут против,
Все кто рядом — враги и друзья.
Я не дам, управлять мною злости,
Не признаю, её Закон я.

Даже там, где темно и нет света,
На душе моей, будет светло.
Знаю я, что всегда в мире где-то,
Солнца свет, дарит людям тепло.

Даже в самом, в глубоком ущелье,
Не забуду я, пики вершин.
Не забуду, смеяться уменье,
Не сломать, настоящих мужчин...

Душа романтики желала,
А тело, сытости с теплом.
Но мысль, обоим им мешала,
Изъяны видя, в том и в том.

Посмотрит горе исподлобья,
Душевной радости вослед.
И словно камень плит надгробья,
Над ней предчувствие злых бед.

Без соли будет пища пресной,
Пересолённая — горчить.
Печальней самой грустной песни,
Жизнь и без горя может быть.

Когда путь жизни лёг вдоль края,
Бездонной ямы нищеты.
Когда вокруг земля чужая,
Нет места в сердце для мечты.

Душа романтики желала,
А тело...

Все кричат о своём,
Накипевшем, больном.
Сдвинет всё болью ран,
На второй, задний план.

Когда рвёт боль сердцА,
Мы молитвой Творца,
Просим в нас помочь им,
Клянясь духом святым.

Болью бОльшей живём,
Забывая при том,
Что и малой бедой,
Может сбить мир Земной.

Ближе тело своё,
И его бытиё.
Ведь его воз забот,
Это тело везёт.

И так было всегда,
Всем, своя боль — беда.
И кричит всяк о том,
Что в нём боли огнём...
Марковцев Ю.

Загнано тело,
Сил не осталось.
Из души квело,
Смотрит в ум вялость.

Мысли мыслишками,
Мелкими стали.
Видеть не слишком я,
Начал детали.

Стал не пугливым,
Но осторожным.
Стал лишь по силам,
Риск звать возможным.

Рад бы быть прежним,
Но мир не тот.
И во мне реже,
Сердце в нём бьёт.

Сил не осталось,
Время их съело.
В мыслях усталость,
Загнано тело...
Марковцев Ю.