Ковер-самолет

Есть за лесом на опушке,
Избушка у старушки,
А также ступа-вертолет,
И даже коврик-самолет!
Так же там еще живет,
Большой сиамский черный кот.
Старушка по ночам колдуя,
То на свечу свою подует,
Варя волшебный элексир.
То заклинанья вновь читая,
Траву бросает в свой отвар.
Под утро спать она ложится,
И сладко сны ей будут снится.
И так она давно живет,
А с ней сиамский черный кот.

Солнцем утомленные дороги
Вечером уютно спят в пыли
Я опять иду, сбивая ноги
В поисках надежды и любви

В небе тает след от самолета,
Осень сыплет золото и медь.
Сердцем и душой я жду кого-то,
Кто меня сумеет отогреть

И нельзя не думать о надежде
И нельзя и о любви забыть
Можно только сердце покалечить
Попытавшись жизнь легко прожить.

Подавись ты своими амбициями
Насладись моей трещиной в сердце
Я покинула Вашу обитель...
И значительно, стало легче мне !

Для меня: тебя слишком много...
Твое "Я" не кричит, а орет!
Ты бы милый, спустился на землю
А то вдруг, самолетом собъет...)

Разлетятся тогда твои принципы
Гордость, будет давить эгоизм...
Чувства, сменит опять - равнодушие
Ты, на веки останешься с ним!

Интеллегентность для себя,
Другим - застенчивость улитка.
Зачем смысл чувств для колобка,
Фругменту золотого слитка?
2004-04-15 11:36:40

dlden:
Что другим, что себе –
То из области разума…
Смысл меж пальцев песком утечет
Золотым или кварцевым
Но всегда в недосказанном
Область чувств, потерявшая счет.
2004-04-15 12:03:13

Artur:
Неизбежность сквозит в пессимизме этическом,
Что до слов красоты, успевают всегда,
Литераторы ловкие, словесники шустрые.
Да, правда там есть...

На тополь озаренье снизойдет...
Бульвары, лабиринты переулков
завьюжит, белым пухом занесет.
Асфальт изношенный дожди июня пьет
под шинный джаз, под россыпь мерных звуков.

Рисует фрески дождь по штукатурке,
решеток ржавых слезы - водостоки.
Стань предо мною, Сивка -вещая- каурка,
я, дождь и ты - втроем сыграем в жмурки,
я спрячусь от дождя в жару востока.

Славянских амазонок амулет,
по лужам шел, сбежав из Красной Книги -
венерин башмачок.Из прошлых лет,
мешали с грязью орхидеи...

Ты меня провожал, смутно помню мгновение это,
Помню руку мою ты держал:
И слова на прощанье- приеду.
Самолет в долгий путь улетал
Не расстаться с тобою мне было

Не приехал,забыл..
Мне не важно...
Только сердце свое не обманешь
И любовь не пройдет до рассвета
А на утро покатятся слезы
В след уходящего раннего лета.

Я сводку слышала с утра...

Стояла, как всегда, жара,

сверкал лазурью, чистый свод,

кружился в небе, самолет,

и бабье лето, по пути,

роняло спелые плоды.

Как, вдруг, откуда ни возьмись,

упали с неба капли вниз.

Как будто, чаша пролилась,

вода, потоком понеслась.

Шумела по сухим листам,

по крышам пыльным и стволам,

по стокам убежала вниз...

Такой нам, нынче был сюрприз.

Странные выдались нынче сутки,
Льется вместо дождика нежность,
вместо обид- милые шутки,
вместо молчания - откровенность...
Роем пчелиным жужжат самолеты,
горек нектар военных посевов.
Снег Хиросимы в пчелиных сотах,
блюз распада - "Ever forever".
Цветом розовым манят вишни
в сад камней, где журавлик белый
по-японски танцует. Лишний
иероглиф - мутация тела...
Память плачет звоном набата,
Черной тушью с белой страницы.
Цвет вишневый и боль утраты-
дождик нежности над столицей.

Я опять позвоню, расспрошу о работе,
О здоровье, о том, что творишь ты и где?
И очнувшись, пойму, что опять в самолете,
Обезумев от счастья, сбегаю к тебе.

Нам не часто судьба дарит эти мгновенья,
Только сутки вдвоем, без проклятых звонков.
И лишь песни напев, да гитары волненье
Прерывают внебрачные игры волков...

...Возвратясь, принимаю былое обличье:
Ледяным, а не пламенным взгляд станет вновь,
Губы кривятся в едкой ухмылке циничной,
И надменно приподнята правая бровь.

Словно...

Можно Вас украсть на пять минут?
Боже мой, осмелилась, сказала.
Ты согласен! И глаза не врут.
Я себя в тот вечер потеряла.

И с тех пор мотаюсь по стране
Самолет, вокзал, концерт, отель,
Чтобы возвращался ты ко мне,
Не ждала б холодная постель.

Пять минут! Да, видно, черт в тот вечер,
Зло смеясь, вершил мою судьбу.
Так легко мне душу искалечил,
Превратив в покорную рабу.

И не в силах вырваться из плена
Голоса и волчьих глаз твоих.
С замиранием смотрю на сцену,
И гитары слышу...