Корабликами

Устала от прозы. Она, как ножом, режет...
Вонзается в сердце жестоко холодным лезвием.
Такая серьезная... Стала смеяться реже.
И вновь по своей мечте играю реквием...

И полнится звуками грусти пустая комната.
В своё одиночество вновь никого не пустила.
Устала от прозы. Пусть лучше молчанье-золото.
Терпеть пустословие просто уже не сила...

О чем вы все, люди? О тленных вещах грезите.
А жизнь мимолетная всё заберет однажды...
О, дни человека! И что же вы в вечности весите?
В реке...

Опять
все надежды вспять,
опять
себя не понять.
Осень подводит черту,
а я все чего-то жду.

Жду -
погоды у моря.
Жду -
эта ссора - не горе,
себя изводя в тоске.
Тонет кораблик в песке.

Быть как
с таким разладом?
Рядом ты
и не рядом...
Окна опять в слезах.
Осень горчит на губах.

Крик мой
рвется и плачет.
Миг -
вся жизнь-незадача!
Руки моей ты не встретишь.
Я и прощу - не заметишь.

бриллиантового зайчика на дно
по потолку
из миров из разных да из ощущений
мы
от скуки
так и стонет в муках одиночество
корабликом бумажным
да по пустоты волнам
узорами по стенам
и не нам
по трепетным по венам вдруг воздастся
благо мирознанья

осенит кого-то рядом..

..ты присядь
чего слоняться вечность мимо
фонарей
по крышам учащенно..

бриллиантового зайчика на дно
по потолку
запустим в волны пустоты
и ты
на отраженье бликом
бегло
канувшего в бездну некогда безликим...

желтыми огоньками тлеющих в черноте чернильной
помнишь? еще вчера мы сидели рядом
за общим нашим столом, и ели, листали книги,
смеялись и этот холод был там, он плескался за бортом
когда наш кораблик маленький плыл над домами города
а сегодня я даже не знаю как тебя окликнуть при встрече
и был ли ты? тоже не знаю.. в памяти голос и плечи
широкие плечи, с которых стекали в реки печали
когда мы слушали вечером шум с портовых причалов
голоса, гомон и скрипы, обрывки фраз, игру ветра
и...

Хулиганил октябрь
в позабытой лесной деревушке,
Свежим ветром вокруг
оголяя вершины дубрав.
Но забыты мы не были:
Запад российской старушке,
Старику на лежанке
желал человеческих прав.

Уезжали евреи,
а власть их за полы держала -
"Не пушшу!" - упиралась
и - радио било в набат.
И, треща, на "Свободу"
"глушилка" с боков наезжала.
Но она и сквозь шум
за евреев "режим" не прощала:
За каких бы то ни было
сирых кинжал обнажала -
Ведь, понятно, еврей
был "Свободе" ни...

Тихо в Тихом Доне,
Мой кораблик тонет,
Имя «Детство» на его бортах.
Но уже плеснулась,
В море, шхуна «Юность»
И готова к странствиям в морях.

Где теперь та «Юность»?
Скрылась, не вернулась,
По каким затеряна портам?
Крейсерскую скорость
Набирает «Взрослость»,
И я уже не юнга – капитан.

Вот уж год, который,
Бороздим просторы,
Что зовутся «Жизни Океан»,
Но все меньше скорость,
Спишут «Взрослость» скоро
И уйдет на берег капитан…

Ну, вот и закачалась,
Под...

I Паника,
тормоза,
мимоза,
активные потрясения,

вот этот в первой,
помнишь который сказал?
щетинится ненависть на пустое,
помогите мол всем
с силою на право и бог дал нам видеть право
и нам продолжить бы работу
на нации бинтуя раны.
и докатились до заботы,
Отрыжка соц труда расправы.
Гражданская и рвут памфлеты,
выхлопы Самтер!
промозглое дыхание Кентуки,
вдруг прикоснулся на досуге,
и в жабрах утонули руки.
Забормотали,
и с моста долой,
Вирджиния,
мисс Тод...

Скажите птицы,-что милому сниться,
Когда льються слёзы по моим ресницам?
Небо,небо отчего по ночам не спиться,
Что не даёт с любимым проститься?

Господи,для чего судьбе так торопиться,
Забирать его,оставив пустыми глазницы?
Холодно его тело и сердцу уже не забиться...
Вдаль улетая,заберите душу мою синицы!

Так трепетно вдова сына обнимала,
А малыш нежно стирал её слёзы с лица.
Маленькая рука кораблик прижимала,
Он ещё не понял,что-это могила отца...

Уже в пустой квартире,допив...

Боль моя плаксивая,
А страсть игривая.
Жизнь моя блудливая,
Судьба паршивая.

То океан, то лужа.
То земля, то цветы.
То яблоня, то груша.
Нет в мире пустоты.

Скитаются по свету
Печаль и потный страх.
А счастье, как котлету,
Едят в больших домах.

То океан, то лужа,
То земля, то цветы,
То яблоня, то груша.
Нет в мире пустоты.

Пасутся на лужайке
Удача и провал.
Банкрот сказал зазнайке:
«Я от тебя устал.

Ты ешь душистый клевер,
А я попал в бурьян.
Ты лёгкая, как веер...

Черные дыры, белые карлики...
Белые дыры, черные карлицы.
Плавают в ванной бумажны кораблики
С размытыми строчками звездной кириллицы.

Нас интригуют тайны Третьей Планеты
И мозг Головы Профессора Доуэля,
Миры, что иным солнцем согреты
И плящущие человечки из книг Конан Доэля.

Мы смотрим взахлеб советские мультики,
И фильмы, где пионеры спасают Алису.
«Мишка на севере» улыбается с фантика
И Буратино — с золотистой ириски.

Далекое детство как солнечный остров,
Там все другое...