Колыбель бунтов

Колыбельную пела нам ночью луна,
Успокоив на сердце обиды.
Растворяла в пространстве морская волна,
Ни начал, ни конца нам не видно.

Все мы в мире большом остаемся собой,
Нас никто никогда не разлучит.
Что так нам не хватало прожитой судьбой,
Посему многократно получит.

Не ушедшие други,- живые они,
Все на нас созерцают с улыбкой.
Посмотри эти звезды, мелькают огни,
На бескрайней вселенной великой.

Если нет им конца, это ли верный шаг,
Да какое еще доказательство выше?
Так и...

Взбунтовались два сердца, сидя в разных темницах:
Жажда страстной любви отразилась на лицах,
Как тисками сковал притяженья магнит,
Не живут, а лишь существуют они.

Позабыв всё вокруг во взаимных мечтах,
Превратить так хотелось тюрьму свою в прах.
Бредят счастьем в потоке мелькающих дней,
Не сумев сделать шаг из темницы своей…

Придало отчаянье сил
И Зло ОН уж гнал - не просил,-
Сама Доброта и Забота,
Дарёная нам Богом Льгота!
Вновь в храме
людском,
мирском,
Христос разгонял
Менял!..

Пусть, сбросив с мыслей пыль веков,
Ты будешь, одарен Богами.
Питать ты станешь жизнь с основ,
Пути Вселенной расширяя.

Пусть будет вечен твой язык,
В наш дом забытый возвращенья.
И не померкнет силы лик,
Что в сердце вспыхнет без смятенья.

И не исчезнет путь Веков,
Отцов великие Стремленья.
И запылает вновь любовь,
И ты увидишь измененья.

Ты создан для решения себя,
Красивой сказкой оживая,
И не для наслаждения себя,
Но людям истинность продляя.

И радость жизни, бытия...

Ростральные колонны похожи на красные фаллосы,
На вершине которых пылает в тумане огонь.
Первый Петр из гробницы командует ядерным голосом,
В проломе веков проскакал многопушечный конь.

Сжал в кулак Петроград ледяные дороги,
Вырывается черное пламя из путиловских глоток,
Грохоча, покатились с лотков одряхлевшие боги,
Свинцом в массы плюет пулеметная рвота.

Злая осень пинает лежачих и режет наотмашь.
Хитрый Ленин облапил Россию как спрут.
И темнеет в мозгу у эсминца. Всего лишь...

Затянула колыбельную ночь,
Затуманил очи сонный гормон,
Улетаем от самих себя прочь
В зазеркалие на горний озон.
Переливами серебрянна нить
Заземляет беспредельный полёт,
Нескончаемо-великое "ЖИТЬ"
Обновит непостигаемый "ТОТ".
Обернёт и приземлит бренный тлен,
Растворяя волшебство в суете,
Просочится безозоновый плен
В глубину на безотрадной версте.
Зажигаю словно факел звезду,
До которой в эту ночь долетел,
Ненарадуясь пою и иду,
Заплетая в крылья пёрышки дел.
И сегодня...

Спи, малютка, усни, мир в окошке твоем.
Ты меня обними, ведь не страшно вдвоем.
Пусть откуда-то гул так зловеще возник.
Разрываясь, снаряд приглушил чей-то крик.
Покатилась звезда с неба и в ад земной.
Чтоб вернулся отец, мы попросим с тобой.

Глиссандо листвы,
Адажио ночи,
Реквием солнца,
Тремоло созвездий,
Пассажи любви…

Ночь тебе к лицу. Долговязые тени проездов, короткие фразы
шагов, пустыня перспективы, танцующий взгляд на лезвии
инея – ночь к тебе тепла. Продувающий ветер, негласно,
скользнёт аритмией под спящее сердце и лестно

шепнёт – просыпайся, любовь моя, прошли годы, как мы
не кружились в ласковом чёрном холоде, в окнах январского
звездопада. Пресные краски спадут наготой, и огни
мостовой пожелают тебе, листопадом молчанья, и вязким

мерцанием – смирения – маленького суицида для мира,
где...

Утешая своего младенца
Дева юная ему напевала
- А-а-а!
И снова сначала
- А-а-а!
И качалась над ней занавеска
И скользила на пол покрывало

Садилось солнце
А ночь возникала
Дева юная в ночи улыбалась
- А-а-а!

Пространство сияло