Колокольный звон

Последняя спичка погасла
Так и е зажег свечу свечу
Зато запах копченный остался
Вот сижу в темноте и вкусно молчу
***
Цапля такая стройная, такая ровная
На одной ноге стоит тихо – тихо
Подстерегает златоглазую лягушку
У-у-у, жаба!
Ты смеешься, девушка?
Смейся, цапля, смейся!
Со временем не превратись только
В такую жабу

***
Ледоход на реке
Вот где красота
Белые глыбы льда
Черная вода
И душа кричит - Ура!
Освобождается река
***

Холодный ветер хлещет больно
Моя милая так...

Душистым солнечным дождём
Нас встретила Таруса.
Я слёзы сдерживал с трудом.
Мне было очень грустно.

Здесь дух Цветаевский во всём;
Струёй тепла и света
Он проступал сквозь дождь, сквозь сон
Энергией Поэта!

Когда приблизилась Ока –
Любимица Марины,
Развеялась моя Тоска,
Растаяв с птичьим клином.

Янтарнокрылые леса –
Глаза терново – сини.
Вот золотая полоса
Кольца княжны – России…

Нашли мы дом, где на ночлег
Нас приняли радушно,
С горячим хлебом на столе,
Мою согревшим...

Как тревожно стало в мире!
Мир, как будто лихорадит.
Струны лопнули на лире
и повисли, словно пряди
шевелюры поседевшей.
Лихорадит, лихорадит,
лихорадит мир наш грешный!

Льётся кровь и плачут дети.
Люди тщетно ищут крова.
Я отдал бы всё на свете
за единственное СЛОВО –
то единственное СЛОВО,
что набатом колокольным
прозвучать в сердцах готово
так, чтоб всем нам стало больно
за детей осиротевших,
за невинно убиенных
и за то, что чёрной брешью
стал наш мир в борту Вселенной.

Когда тебя в себе я изживу,
А прошлое отдам хранить бумаге -
Душою лёгкой кану в синеву
Забыв любовь и боль, и передряги...


В клетке жалюзной рассвет истекает наигравшись с блёклым месяцем в жмурки. В полумраке сонный луч неприкаян - жмётся к стенам да косит на окурки... Ветер - двор устлал кокосовой стружкой, колокольня лижет нёбо у неба, а на крытой вечной скорбью церквушке - крест протягивает Господу требы.
Новый день измерит старым аршином вектор взлёта, амплитуду паденья, мне ж...

Стиплом, дыр набил, он ломом, залез на коло-
кольню посмотрел, пресечено пространство,
скачки, желания, и грёзы, пункты, а логика
отсутствует меж ними, ухабы, колдобины,
а в мыслях гладь, зеркальная, а хаотичность в
жизни, помолимся мы Спиридону, в день его,
что воды как посуху, перешёл и строк не вы-
ровнял, сами сравнялись, десятое то дело, обо-
брались, сами себя, мы обокрали, а логики в
потугах нет, хаос, родит, что свято, из пустоты,
симметрией богата

В шумном зале читальном свет лампы ещё не потух,
Здесь Черныш с Беляком (1) проповедуют душам незрелым.
У Карениной стресс, из Базарова вырос лопух,
И студент отдаётся маразму душою и телом.

Отчего всё здесь так, как не надо, и горе уму,
И терзаний мильон от рассвета до часа отбоя.
Вместо шумного бала судьба посылает чуму,
И взыскуешь героя – но он не вернулся из боя.

Я виновнее многих – гордыня, и лень, и разврат.
Смотрит прошлое в спину, и сердце буравят укором
Два старинных...

Люблю бурю снежную, жгучую,
Когда ветер резвится как бешенный,
Наметает сугробы кучами,
И по кровлям накидки вешает.

В диком танце снежинки вертятся,
Ветер песню стонет печальную,
И земля вся от белого светится,
Одеваясь в наряд венчальный.

А потом вся застынет снежная,
Посвежевшая, девственно-чистая,
И забудет про ветер, грешная,
Что терзал ее так неистово.

Заискрится на солнце, звенящая,
По дорогам хрустя копытами,
И поля разомлеют спящие,
Колокольным эхом залитые.

Ложится палец на курок.
Я перестал дышать
До цели времени в обрез...
мне некому мешать...
На колокольне есть простор
И ясно видно цель...
С минуты выбежит клиент.
В пробежке выгнать хмель
Я ангел смерти или слёз...
Решится наверху...
Я нежно трогаю курок
Как музыкант струну...
Аккорд печально прозвучал
Я встал и повернулся
И мой двойник в туманной мгле
Лукаво улыбнулся...

Он не скрывал ничего, у него озарение (изе),
другими словами мин у, у тебя, это было? ког-
да? что почувствовал в этом, беда, растроение
личности, след, что оставила тень на песке, за-
мок рухнул, рассыпчат «пирог», словно сло-
манный рог быка, он не знал, как попал он с-
да, между трав и холмов, дивных звуков и чу-
десных и сладких ведений, озарений своих
не скрывал, с колокольни, внезапно упал.

Прозрачная, святая ночь, расплавленность живого
бытия и отраженье от зеркал и гор, с обутыми нога-
ми он зашёл, душа боса, подстриженные ногти, за-
браться на верхушку башни, или колокольни, и
спрыгнуть вниз и не разбиться, раскинув, крылья
руки удивится что воздух держит, твёрд как камень,
а не прозрачная, пространства целина, где обитают
ты и я, а пятна, что внизу живы, шевелятся как щу-
пальца и гидры и прочие живые существа, укажут
нам, что сущность, суть под нами, лети, не...