Когда во власти красоты

Я случайно на небо взглянула:
Там сияла ночная звезда
Мне казалось она вдруг шепнула:
Ты как я одинока, грустна.

Я одна в горделивом величье
Красотой неземною горжусь.
Ну а я свою тайну девичью
Даже звездам поведать боюсь.

Я сказала звезде: Ты прекрасна!
Мир пленяешь своей красотой
А вот я не могу - это ясно
В красоте потягаться с тобой

И звезда улыбнулась игриво
Посмотрите, как я хороша
Всему миру дана я на диво
Мной любуясь теплеет душа

Чуть не плача звезде я сказала...

Старому волку все нипочем,
Жизнь ему больше не в радость,
Даже волчицей не так увлечен,
В нужный момент, сделает пакость.

Верности нет у наших волков.
Все до поры, до печали,
Стар оказался и ты уж готов,
Помощь придет? Нет едва ли!

Хоть и вожак, власть уж не та,
Молодость рвется на смену,
Волк молодой отберет все права,
В стае все ждут перемену.

Бурые пятна окрасят траву,
В клочья порвут серую шкуру,
Может сбежать от стаи в тайгу,
И уберечь свою старую шкуру?


Власть...

Пусть явится из города теней
Усталый шут давно сгоревшей страсти.
О, Коломбина, что же стало с ней?
Ты холодна, а он в безумной власти

Тех вечных грез не смог тебя понять,
И отпустить он до сих пор не может.
Оставь же спесь, позволь себя обнять
И не смотри так горестно –тревожно.

Нет, не Пьеро, веселый Арлекин
Так долго где-то без тебя скитался,
И вот вернулся, он теперь один,
Но верен он тебе пока остался.

Пьеро все пьет с другими в кабаках,
Его вернуть к реальности едва ли...

Только не смейтесь
как над безделицей,
я же не знаю
чем стих отзовётся -

кружатся листья
жёлтой метелицей,
и вдоль по парку
их шорох несётся...

Цветы в кувшине

Стоит кувшин, а в нём цветы
уже без внешней красоты,

их впору выбросить в ведро,
но это будет не мудро.

Поэтому пускай стоят,
напоминая летний сад

в кувшине даже до зимы,
тогда и выкинем их мы.

Пускай стоят мои цветы
необычайной красоты.

Пройдёт и лето...

Вот так и бывает - в движенье времён...

Какие мы сладкие слышим слова!
Старается власть неустанно.
Но «сколько ни говори «халва»,
Сладко во рту не станет»!

Едва ль не в отчаяние нас поверг
Наживу почуявший Вексельберг.
Одно лишь волнует богатых:
Какие им будут откаты?

Советской науки осколки
Остались ещё кое-где.
А власть всё твердит о Сколково.
Россия – в великой беде!

Насиловал Россию тот Распутин ,
Всё повторяется, теперь у власти …..
Откатами богаты олигархи ,
Им служат федеральные монархи .

Нет правды, а народ опять молчит
Ломает крылья Дон Кихот – пиит .
Его удел известен наперёд :
Взведён курок, но смерти он не ждёт.

В политике богатые лжецы ,
Ресурсов уворованных отцы
И тянет с силой каждый одеяло
От власти ошалевшим денег мало…

Россия спит, устав от лжи и зла,
Но закусила тройка удила .
Как хочется без крови справедливость ,
Пошли...

Чтобы поэт писал стихи,
Бандит замаливал грехи,
Начальник, взяв в руки метлу,
Подмёл бы мусор по утру.

И чтоб у нашего врага,
Отсохли старые рога,
И чтоб ему попортив кровь,
Жена наставила бы вновь.

И чтобы сторож у ворот,
Поменьше открывал бы рот,
И контролёр бы нас простил,
И с Богом нас бы отпустил.

И чтоб ОМОН по мере сил,
Поменьше бы народ месил.
И чтоб меты не били нас,
Под правый нерабочий глаз.

Хочу, чтоб власть сошла с небес,
Хочу, что бы пришёл Собес,
Хочу...

Под ногою треснет ветка,
В лесу тихо — треснет звонко.
Бедой случай стрельнет метко,
И порвётся, там где тонко.

Птицей мёртвой из кошмаров,
Прошлогодний лист кружится.
Слышал я, что верить мало:
Нужно кланяясь, молиться.

А я гордый — не склоняю,
Низко голову в церквях.
С Богом спорю, жизнь ругаю,
Мне не быть на Небесах.

В холода не даст сок древо,
Листьям — предаст их опять.
И стране до нас нет дела:
Для себя живёт в ней власть.

Под ногою треснет ветка,
Утро — тихо, лес...

Я не могу людей понять!
Какая грустная картина!
Иль могут только их поднять
Пустые полки мазазинов?!

Готова власть народ пинать.
Она чужда мне и противна!
Я не могу людей понять!
Какая грустная картина!

Власть будет на себя пенять,
Когда обрушится плотина.
Я не могу людей понять!
Какая грустная картина!

Опутаны долгами и нуждой,
горим испепеляющею страстью,
и золото стекает к нам рекой,
блистая вызывающею властью.

И, пред скалами сделав поворот,
река спешит в пещеры тёмный грот,
окрашивая алым свод пещеры,
и расширяя сделанным проход.

На страже сталактиты, исполин
здесь каждый, но средь них велик один,
который подпирает купол створный,
ладонью каменной, и с потолком един.

Монеты устилают берега,
мечта глупца, нажива для врага,
но ни один пиастр в костлявых пальцах
не...