Кочка

Я выпивая распеваю,
в себе раба я убиваю...
Счёт за чужой пить обожаю,
друзей пьянчужек уважаю.
Суровой карой угрожаю -
зеленым чертикам...
коих сам же умножаю!

Религия

Земных религий духовенства
Своим учениям верны
И все конечно правоверны
И в правоте убеждены

Но как бы он не назывался,
Для всей земли Господь один.
У всех конфессий разноцветных
Один и тот же господин.

Свой цвет и блеск у веры каждой
И всем по разуму дана
Каким бы не было свеченье
Есть всюду темные тона.

В пространстве души отличаясь
По силе цвета и теплу
К оттенкам свойственным влекомы
К родному близкому огню.

Людей умишко, ум, умище
Своё...

У каждого есть в жизни полосатый путь,
Он то хороший, то плохой по всей своей длине,
И, кажется, что стоит лишь рукой взмахнуть,
И все прошедшее сотрешь, как краску на стене.

На самом деле все не так, и даже больше.
Я думаю, что это и сама ты поняла.
Когда полоски черные остались дольше,
Тогда ты в жизни горя напилась сполна.

Сначала мать с отцом «по-черному» запили,
Потом и брат на ту же тропочку во след ступил,
Подруги время все с весельем проводили,
А дальше вовсе крах...

Причем тут были помидоры?
Понятно, рымочка вина...
И занавесить быстро шторы,
А не переть в кошмары ЦДХа..

Что поцелуи, что мимозы,
Шальная жизнь ее влекла,
А ты дарил ей снова розы,
Она другого ведь ждала...

Титаном секса ты напрасно,
Старался угодить в мечту,
Простой носок, и стало ясно,
На кой же черт она в быту!

Эту синь отеческого края,
Эту даль, хранившую покой,
В грустные глаза свои вбирал я,
К поручням припав худой щекой.
Путь держал на юг речной трамвайчик.
Вёз, глотая вздохи на ходу,
Школьников, колхозников, рыбачек,
Радость чью-то, чью-то суету.
Песнями, протяжными на диво,
Потчевал динамик стариков.
Трое речников цедили пиво.
Зеленью рябило с берегов.
Всхлипывал баян. Махрой пропахший,
Дед в очках «Известия» читал.
Глаз кося на строгую мамашу,
Мальчик с хрустом грушу уплетал...

Что секретарша в наше время
Среди людей такое племя
Давно явилось, разрослось
И корни дивные пустило
На завить вековым дубам
В усладу молодым богам
И в назидание спесивым
Тем, кто считает, что важней
Сперва работа, а за ней
Утехи плотские и лиры

Порой полезней поддержать
Кондитеров и парфюмеров
Презенты разные дарить
И поберечь свои же нервы
Стоять во фрунт и чуть дыша
Просить голубушка, душа
Позвольте доступ получить
До столь начальственного тела
И скромно свой потупив взор...

Азбука – исток науки, нам не даст пропасть от скуки
С буквы А, старинной АЗ начинаем свой рассказ

А – Начало алфавита, величава, знаменита
Аппетитна, аккуратна и со всех сторон приятна
А – аптекарь, антрекот, аппетит и апперкот
А – афиша и алмаз, что сияет прямо в глаз

Б – Булавка, бегемот, барабан, батист, бойкот
Булка с маком, блин с икрой, бутерброды с колбасой
Бивень что оставил мамонт, бундестаг, где чтят регламент
Бестолковая болонка, бинт, блондинка и буренка

В...

Вот и все.Мы расставили точки
И сожгли за собою мосты.
Жили мы ,спотыкаясь о кочки
И марая,судьбы листы...

Не начать нам уже сначала,
Нет желанья для новой жизни.
И любовь ,куда-то пропала,
В голове лишь пустые мысли....

Все забыто и нет надежды,
Нет мечты,что могла бы согреть;
Нет веселья,что было прежде,
Нет желанья чего-то хотеть...

Все ушло.Все исчезло в дым...
Не вернуть ничего назад...
Я уеду ,наверное,в Крым,
Но а ты,в свой далекий Белград...

Живем в краю несбывшейся надежды
Наперекор изломанной судьбе
Где поезд, пролетая переезды
Из пункта А, спешит до пункта Б

Живем нормально, кое-кто в достатке
Кому-то удается постареть
И вдоволь наигравшись с жизнью в прятки
Спешим затем быстрее умереть

Заплаты нашивая на котомках
И сотни верст отмахивая зря
Мы оставляем за собой потомкам
Следы зубов на старых сухарях

В кургузых кухнях также варят каши
В подъездах тот же липкий перегар
И комнаты, пропахшие клопами
Где...

«Ах, московский январь! Молодая и свежая силища!
Что сейчас я увижу? Лошадку? Фонарь без огня?
Или галка вспорхнёт, как герой Николая Васильича –
в голубом сюртуке с рукавами чернее угля?

Или скрипнут над Яузой мостики, веком прогнутые,
иль Кропоткинский дворник развесит на ветре латынь,
и качнутся заборы, как трости, в сугробы воткнутые
с набалдашником каждая – медным, зелёным, златым.

Я в руках не сберёг ни одну из твоих белых ящериц.
Я от ветра пьянел. и командовал мною, как мог...