Киевский вокзал

«Ничто из ничего,нельзя сказать одновременно
и да и нет, Аквинский был не прав, той логике
предел не нарушая, мы путешествуем, из края в
край,икая, позихая, от напряжения сознания ду-
ши, нехватка кислорода»,«Не души,познать,что
предстоит неясно, неточно,кем определено? пу-
ти сознания и откровения, кино, фантазия, ко-
рысть ни в этом, кошка брысь, черна, дорогу пе-
решла, она,придется возвращаться, знак», Фома
в ответ сказал:«Пустяк,та вещь не соответствует
уму,а интеллект...

Она вошла в себя, во времени забылась,
И, отторгая ритм земных частот,
В конвульсиях ночного мира билась,
Все тайны открывая наперед.

И дождь… и ливень… и слепая злоба
В контексте отречения от зла
В объятиях холодного озноба
Стирали день прошедший до бела.

Бежала мысль куда-то в бесконечность,
Казалось мир от красок расцветал,
И путь вогнулся, излучая вечность,
Похожую на мраморный вокзал...

Там люди и не люди были вовсе,
А некий полужидкий организм,
Рожденный то ли в рыбах...

Во сне глубоком я...
Со мной —
ОСЕТИЯ!..
И горы, и Казбек седой.
И — Терек...
Он ворчит волной:
— ...забыл совсем ты край родной!
Казбек кивает головой.
...пал на колени я
в сырые камни берега.
Проснулся:
...те же стены. Дверь.
Щекой — слеза...
И звук из губ:
— ...ты, Терек,
в этой капле...



2.

...тихо журчит
ручей среди трав, —
в горном Лесу.
На родине...
Чистой, прохладной воды набрав,
услышал, вроде бы:
— ...ну что ты все вниз и вниз
холодные воды катишь...

Мы с тобою –
единый узел.

НЕ РАЗВЯЗЫВАЙ НАС. НЕ НАДО.

Я не ссучился.
Я не струсил.

Это сердце сказало. Внятно.


Перекрыв грязный шум вокзала
и шипение лимонада -
кровной завязью нас связало…

Не развязывай нас… не надо…


Ну, не дай нас склевать по зернам!
Береги нас
и в жар, и в слякоть.

И любовь на пайке казенном
не держи. Ей и так не сладко.


Ей всегда не везло с соседством.
То тюремный двор, то психушка.

Я пытаюсь понять: что с сердцем?!…
Не кричи...

Жизнь меня тянет
к тебе…

В город - замерзший
на графике Рокуэлла.
Тысячами децибел…! Я дозвонился!
И молния грохнула.


И раскололся вокзал.
Зуммер в ушах
свился в ноту нелепую…

Я и двух слов не связал.
Только дышал невпопад
сквозь вселенную…


Ну, проведите меня!
Через торосы и сломы характера…

Ну, просветите меня…
Женщина рядом со мной
или Арктика?!


На-до-ед-аю врагам…
Близких друзей достаю
звуком бубновым…
стиснув губами варган,
думая лишь о...

Листая памяти страницы,
Я вспоминаю образ твой:
Полуопущены ресницы,
Прикрывшие вопрос немой …

Так почему ж я побоялся
Принять решенье за двоих?
В тебе, быть может, сомневался,
Искал ответ в глазах твоих?!

Роман был о любви прекрасной.
И вот последняя глава…
Вокзал. Перрон. Гудок бесстрастный.
А мы молчим. И не нужны слова.

Я вижу взгляд ее печальный
За уплывающим окном
И лебединый взмах прощальный,
И прошлое, казавшееся сном

Привет, давно не виделись с тобой.
Я изменилась? Да, ты тоже,
Немного времени прошло,
А мы уже так не похожи.

Пять лет прошло. Я, я…скучала.
Да? Честно? правда? Вспоминал?
Я тоже часто вспоминала,
Ты для меня легендой стал.

Ты где сейчас? А я всё там же,
Все так же с теми, как всегда.
В Москве, с женой, но это как же?
Ты почему мне не сказал?

Смешно, а знаешь, я любила,
Хотя к чему это сейчас…
И в день, когда я уходила,
В купе слезами залилась...

Он был жалок, убог, печален.

Часто кашлял и шмыгал носом.

"Дурачок" — ему вслед шептали

Все подряд, и глядели косо.

Делал вид, что не обижался,

Был приветлив, учтив, радушен.

Притворялся, и улыбался,

Пропуская смешки сквозь уши.

"Смейтесь! — мыслил. — Смотрите сверху!

Я вас выше! Уж я-то знаю!

Ваш удел — мерить вашей меркой!

И за это я вас прощаю!"

Он бродил, незаметной мышкой,

В переулках, где меньше шума,

Спрятан в серенькое пальтишко,

Весь утоплен...

Вселенная – поехала и… встала
Меж этажами.
И молчит стреножено.
И я смеюсь, а сам смотрю тревожно
Как всё меж нами
намертво устало…

Как ты устала в толчее вокзала
С невыносимым бешеным ревнивцем.
И спрашиваться подвести ресницы
Как ты устала, боже, как устала…

Рвануться, крикнуть… получить пощечин…
и руки сжать холодные, как льдинки…
Но мост меж нами тонок и непрочен
И я не добегу до середины.

И два тяжелых неподвижных сердца
Утянут вниз – и мне не отвертеться.
И ты меня...

О славный и любимый город!
Тебя любил, тобою восхищался,
На твой вокзал по жизни возвращался,
Радушный образ с теплотой,
Навеки в памяти cо мной,
Но время - и палач, и царь
Нас жестко изменило.
И факт - Моложе я не стал,
Но, ты о чудо!
Словно юный засиял -
Аляповатой краской заиграл,
Рекламными огнями зазвездился,
и милых улочек уют, чужие голоса гнетут,
а сердцу дорогих домах, меня не ждут –
друзья здесь больше не живут.

Город призрак, город быль,
Тротуарная я пыль,
Нет ни...