Кай ожил очнулся

Метро – на станции конечной
довольный, добродушный мент,
ой, полицейский человечный,
он лишний раз не спорит с тем,

кто выход путает со входом,
и чешет, не купив билет.
Ступенек десять вниз к народу,
и через полчаса на свет

выходишь на Арбате в центре.
А там, а там лови моменты беспечной жизни.
В выходной любили с Тонькой Блохиной
гулять, считая комплименты;
дарить свои аплодисменты
продрогшим гениям смычка,
которых занесла судьба
играть Капризы Паганини
за редкий отклик в...

я єтого маэстро судеб знаю.
Но каюсь - я его не понимаю.
Точней еще - нас взгляды различают,
Возможно, до него лишь дорастаю:-)

Вот бы мне доллАров пачку -
Я купил бы... водо-качку.

Лил бы «воду» целый день!
А чо? Клёво.
Нынче всем «болтать» не лень. :-)

А живою трудно быть, любимый,
Исполняя танец не вдвоём...
Сложно, по реке неторопливой,
Плыть дельфином в новый водоём.

Прошлым сны развеялись остудой,
И разбились небылью мечты....
Я и Королева и Гертруда,
И осколком, в Кае, мерзлоты.

Где я, кто я - выразил создатель,
Тенью расписавшись на холсте.
И челом бьёт в новое податель,
Дав заявку истиной мечте.

Расплескав водицу по озёрам,
Встречные в со-чувствие реки,
Хочется восполниться у моря
Нежностью любовью-красоты...

И...

В миг усталости безмерной,
В миг когда уже нет сил.
Друг поможет всегда верный,
Пусть об этом не просил.

Раскидала нас по свету,
Разбросала судьба нас.
Он в краю Восточном где-то,
А я — в Западном сейчас.

У него давно день ясный,
У меня — ночь из окна.
Я ему желаю счастья,
А себе — покой и сна.

Не хватает мне здесь друга,
Мог он всё понять без слов.
Протянуть навстречу руку,
Был всегда он мне готов.

В миг усталости безмерной,
Друга вспомнив, вдруг ожил.
Дружбой он своей...

Погляди Григорий на Дон ты родной...
Оторви ты свой взгляд от Аксиньи дорогой.
Посмотри, брат, как Дон обмелел,
Он осокою весь зазеленел...
А в твои молодые года
Бушевал он - как ты с Аксиньей тогда...
У крутых берегов цветущей весной
Где Дон разливался такою водой...
Он с берегов ледоходом своим
Дубы вековые с корнями сносил...
Тебя уже нету Григорий на свете,
А Дон всё бежит... как в степи весной ветер!
Ты Григорий... наверно истлел уж в земле,
А душа твоя в какой-то звезде...
И...

Шаги мои — в грешной земле…
Расщелины. Ямы. Завалы. Заборы.
То насухо. То подшофе.

То рокот сердечный. То скрежет зубовный.


И гул многотонных пластов
породы пустой: человечьей… портфельной…

Не надо. Не дай вам Господь —
промерить шагами
тот опыт подземный.


Метанья мои. По земле.
Скитаюсь и каюсь. Но не отрекаюсь.
И вязну в хохочущей мгле.

И крылья тайком мастерю. Как Icarus.


Не знаю: удержат ли груз
консоли мои… элероны… и судьбы…

Но знаю: с обрыва...

Он был жалок, убог, печален.

Часто кашлял и шмыгал носом.

"Дурачок" — ему вслед шептали

Все подряд, и глядели косо.

Делал вид, что не обижался,

Был приветлив, учтив, радушен.

Притворялся, и улыбался,

Пропуская смешки сквозь уши.

"Смейтесь! — мыслил. — Смотрите сверху!

Я вас выше! Уж я-то знаю!

Ваш удел — мерить вашей меркой!

И за это я вас прощаю!"

Он бродил, незаметной мышкой,

В переулках, где меньше шума,

Спрятан в серенькое пальтишко,

Весь утоплен...

Давай с тобой, сегодня, помечтаем,
Не будем видеть слез ночных дождей.
С тобой мы холодов не замечаем,
Мы выше серой тучи, мы над ней.

Серебряные стаи облаков,
От солнечных лучей сверкают перья.
Как ангелы из сказок детских снов,
Вдруг ожили те давние мгновения.

И в этом окружении плывем,
За солнцем жарким, осень не заметна.
Там высоко,всегда, светло,как днем,
Там, каждый раз, встречает светом лето.

Вращает круг таинственный магнит,
Как быстро изменяется окраска.
Вот, уж...

Мужчина разложил огонь
Огонь ожил, горит красиво
-Любимая присядь со мной
- Нельзя сейчас!
Подгорит картошка
Сгорит подлива