Катилась голова

-- Царская Слобода. Город Александров --
.
.
Филиппов пост настал… Москву
окутал саван из метели.
Не выгнать из хором тоску.
Тьмы чёрных мыслей одолели:
вражда князей, гоньба татар,
злой умысел, борьба бояр,
дозор в церквах, дрожь, плач в постели,
разор в делах...
Души пожар.
.
Декабрь. Князь грозный, ближний круг
на богомолье (поезд длинный),
собрав казну, святыни, вдруг
пустились в ночь. Окрест ... былинный
лесов в снегах морозный лик.
По тракту, полем, рек долиной
неспешный...

-- Ордынские красные силы --
.
Сын Батыя и Г’алицкий князь,
Титул папский, ордынская связь –
Всё смешалось, и жадная власть
Размесила донецкую грязь.
.
Мира нового новые грёзы
Оросила весна – соком слёзы.
Летний жар удивляет берёзы,
Крым, Одессу и чайные розы.
.
Правят $имволы, Zнаки и дух;
Шёпот Vремени тихий, не вслух.
Стены плача воздвигли вокруг
Для исхода начертанных мук.
.
Гедонизм опорочил идею.
Труп истерZанный брошен ко Змею.
Жёлтым блеском насилье $лодею.
Флагом...

.
От века праотцов святых,
от корня Иафета, Ноя
пришли три брата молодых
искать земли, семьи, покоя.

Два вместе: Сан, Авесхасан
осели на Варяжском море,
а третий (средний) брат Асан
подался в дивное ополье.

Тут русский северо-восток:
в стране лесов, болот, заток
возвысилось плато раздольем.
Полей богатое приволье.

Сужденьем верным дол сухой
был избран местом для селенья –
восстанет СУЖДАЛЬ-град стеной
для жизни, веры, для спасенья…

***
Ключарь Собора Рождества...

Новогодняя столица –

милый сердцу древний край.

Едем! Едем веселиться,

Русь родная, принимай!

.

Главный город в Новый Год –

Суздаль! Здесь дымок душистый

из печей течёт, плывёт.

Девствен белый снег искристый.

.

Кони тройками несут

удаль, песни, дружный хохот.

Хороводы в круг влекут.

Прочь забот, работы ропот.

.

Радость! Счастье! Смех! Уют!

Дарит Суздаль новогодний

танцы, баню, звёзд салют,

русский стол, пейзаж природный.

.

Новый Год под...

Сад цветущий и сад увяданья

Все, что держит в ладонях земля –
Сад цветущий и сад увяданья –
Опрокинет людское желанье
Ось земную на запад клоня.
Осквернит, прислоняя рукой
К белым щекам святыни Покоя.
За густою черною кровью
Тянет бешеный след за собой.

Затуманит туманом глаза –
Все глядеть им под образа,
Не глядя на пустые сомненья,
Гордо всматриваясь в откровенья,
Свою ношу рукам донести,
На забвенье слова обрекая,
К Вознесению у самого края,
На краю безымянной земли...

НЕЛЬЗЯ ЗАБЫТЬ

Нельзя о мужестве совсем, о предначертанном ли подвиге забыть
И в мирный час, и оградившись в неприступнейшей твердыне
От всех врагов; и даже в будничной томительной рутине,
Однако же, движенья внутреннего фактор непременно должен быть!
Так уж отчаянного смельчака ничем не удержать, не устрашить
Путь от подножья углядевшего к заснеженной вершине,
Так с поручением ответственным на пенистой стремнине
Гонца спешащего не развернуть обратно и уж не остановить…


ЗАМКНУТЫЙ...

В краю, где я вырос, я море любил -
Огромные, страшные волны!
При штормах всегда я на пирс выходил.
Безлюдным был берег… безмолвным...

Лишь чёрные волны катились на пирс -
Дрожали и рвалися достки!
И страшной стеной вдруг вздымалися ввысь!
Ужасен удар их был хлёсткий!

Но я убегал, уклоняясь от брызг,
Вперёд и на край - где открытое море!..
И новые волны - неслися на пирс
В кипящем и грозном просторе!

И снова бежал я от страшных валов
И смело вставал посредине…
Могучая сила...

Слеза катилась, по щеке слеза катилась,
И не мешали ей ни поры, ни морщины.
Слеза катилась по щеке мужчины,
Она как милость, что с небес спустилась…

А в той слезе и боли, и паденья,
Вчерашние обиды и печали.
Слезу когда-то с небом повенчали,
Так повенчали, до беды прозренья…

Она стихия, суть миросоздания,
Она и Ной, и брошенный Ковчег,
Нашла слеза пристанище-ночлег,
И высохла грядущим в назидание…

Александр Канторович
(Из "Босоногий мальчик")

Хватит, господа, грустить о сале:
кончились все пряники. Есть кнут!
Чем в нас, братцы, только не бросали!
Чем еще в нас завтра не метнут!

Что-то стали жалкие людишки
все злобней, и, кажется, подлей:
Плюшевым уже не лупят мишкой, -
больше дробью с парою нулей,

И снарядом крупного калибра,
минами из «Градов» и «Катюш»…
Тут уже совсем не до верлибра.
Только о спасенье думай душ,

Только бормочи под нос: «О, Отче!
То есть, извините, Отче Наш!
Скверные дела творятся, в общем...

Я знаю созданы с тобой мы друг для друга,
Разлука угнетает нас...
И болью сердце ледяная вьюга
Сковала мне в разлуки трудный час.

Слезинки по щекам катились сами...
Счастливых дней нам не вернуть обратно.
Мгновенье счастья, прожитое нами,
Ушло от нас с тобою безвозвратно...

Ты обнимал и целовал меня так нежно!
Всё это было как во сне!
И море счастья было так безбрежно....
И просыпаться не хотелось мне...

Слезинки по щекам катились сами...
Счастливых дней нам не вернуть обратно...