Касаться

Незрячий ваятель с картины испанца,
печальный и гордый стоит предо мной.
Задумчиво греет озябшие пальцы
о камень скульптуры - совсем, как живой.

Его унижали и рядом кривлялись -
насмешек не видит калека, слепой.
Но чувствовал все одинокий скиталец,
и в камне резцом он выдавливал боль.

Рождались творенья незримые глазу,
но нежно касаясь скульптуры рукой,
он вдумчиво слушал изгибов рассказы
своею уставшей печальной душой.

Общенье с тобою мне душу пронзает.
И стало в музейной...

Es sheint mir, dass gefallene Soldaten,
Die man sehr lange noch erwarten wird,
Grabstaette nicht im Feld gefunden hatten –
Sie ziehen, als die Kraniche im Wind.
Bis heute noch seit den blutroten tagen
Hoert man von oben irhen shrillun Ruf…
Vielliecht darum kann niemand etwas sagen
Als dieser Zug sich oben langsam ruert…

Ich sah sie abends oft forueberziehen,
Sie schnuerten meine Seele schmerzenvoll…
Dort unter ihnen ist ein Platz geblieben,
Ein kleiner Platz, den ich einnnehmen soll...

Если бы мы больше никогда не увиделись,
Если бы твои руки больше никогда не касались моих,
Желала бы ты, чтоб мы друг другу приснились,
Чтоб я оказался в объятьях твоих!?

В доме, что на холмах, там где
ставен касается ветер,
и, шурша, опадает и тихнет,
чей-то мимолетный взгляд и будто
вдруг открылось нечто, бывшее закрытым,
словно ты был слеп и вот он – свет,
словно пустота твоих рук имеет смысл,
больший, словно…

В доме, что на холмах, там где
ветер, пробегая по черепице, уснул в трубе,
чей-то смутный образ возник и пропал
Как забытая музыка, что приходит
в минуты покоя и высшего счастья
Как улыбка, когда ты вот-вот улыбнешься,
появляющаяся в...

В мечтах из лунного стекла
Мозайкой складываю блики,
Моих желаний - рук порывы
Ласкают грани естества.
Как трели красок в витражи,
Вплетаю чувства без остатка,
И в этот миг покойно-сладко,
А губы шепчут "Оживи", -
Бесплотное воображенье
Моих касается перстов.
Я вижу в нём своё веленье,
И поцелуя жгёт озноб.
Цвета сливаются в сплошную
Неоновую нить луча -
Ослепленна...
Горит во мне венцом терновым
Зажжённая тобой свеча.
Дрожит истомой тишина,
Слабеют ноги...

Я нежно губ твоих касаюсь,
Шепчу о том что мы в двоем,
О том что время неподвластно между нами,
Что радость жизни посетила нас.

О том я дне все часто вспоминаю,
Когда инет пришел включать тебе,
Когда я вирусом любви с тобою зарозился,
Что нас пронзило в сердце и насквозь.

О том как я с тобой гуляю,
Как я тебя рукою обнимаю,
И провожу домой.

И лишь одно на этом свете знаю,
Что я любим, той девушкой,
что я люблю...

Слышишь шепот? Это Он,
Позади тебя колдует,
Ветром летним про любовь,
Еле слышно в шею дует.

Овевает тихо волосы,
С губ дыханием срываясь,
Опьяняя мысли голосом,
Кажется, души касаясь.

Ты в гипнозе, бесконтрольна,
Шаг за шагом, близко краю,
Ты в наркозе и не больно
Всю тебя Он забирает.

Из тебя же по кусочку,
Томно, сладко, навсегда,
Выпивает по глоточку,
Ты, слабея, шепчешь: «ДА!»

Очень трепетно и нежно
Ты моих касался губ.
Улыбаясь так небрежно -
Говоря, что руки врут.

Как красиво и изящно
Ты ухаживал за мной.
Ты забыл, что помнить важно,
Впрочем, стоит ли о том....

Ты забыл, что сердце любит,
Что оно узнает ложь -
Как же правда веру губит...
Только ты... всё так же врешь...

Осень кружит, с листьями вальсуя,
Ей так симпатичен их румянец.
Скромно и галантно приглашу я
Золотую на последний белый танец.

Мы станцуем, чуть земли касаясь,
Вальс обворожительный и грустный.
В танце я открою, не стесняясь,
Осени желания и чувства.

Музыка затихнет и багрянец
Разожжет вечернюю зарю.
За чудесный вальс, за белый танец,
Осени стихи я подарю.

Лучик солнца показался,
Он тебя едва касался.
Я согнал его рукой,
Погрозил ему: "Постой!
Ведь разбудишь ненароком
Мою крошку-недотрогу.
Пусть она ещё поспит -
Впереди весь день лежит.
Полон он тревог, забот,
День за днём - так круглый год.
А пока - пускай лежит:
Тихо, нежно, сладко спит..."