Как лепестки распустились

ЛЕПЕСТОК СМЕРТИ

Противопехотной мине «Лепесток» –
апофеозу европейской фашистской подлости


Прилетает «Лепесток»

С запада да на восток,

Яда огненный глоток,

Ада пламенный росток!



Из весьма культурных стран –

Там, где лондонский туман,

Даже через океан

Их приносит «Ураган».



И теперь узнаешь ты,

Что у Смерти есть цветы

Из абстрактной красоты,

Пластиковой пустоты.



Как игрушки для детей:

Пряток, салочек, затей, –

С переломами костей

И...

Я не мыслю себя без заката
Я забуду себя без рассвета
Мне бы только успеть до отката
Мне бы только стать форточкой в лето...

Мне б пролится среблистым туманом
Мне скользнуть среди нитей и строчек
Обернутся соленым лиманом
И весной распустится средь почек...

Я везде, я нигде - отовсюду
Я и там, я и тут - не найдете...
Если надобно - бейте посуду,
Когда видно, что мимо идете...

Вы прошли мимо Я - не достали
Подтянутся решили - нет силы
Вы, наверное, сильно устали
Вы, быть...

Налетело, закружило бабье лето.
Россыпь звезд, на вечном небосклоне.
Паутиной солнечной прогреты
Расписные, сказочные клены.

Утром в дымке, плачут росы,
Лист кружится в танце, опадая.
Солнышко распустит свои косы,
Поздним светом землю согревая.

В жизни есть весна и осень,
Каждая собою хороша,
И зима, накинет в волосы нам проседь.
Лето - ветром их уложит, вороша.

Пусть идут своей дорогой весны,
Осень, тихой грустью увядает.
Жить на свете, кажется так просто,
Но всегда чего-то...

Ты опять появился,
Под утро, чуть свет,
Дверь входную открыл
Без ключа:Снова - битва:
Я бегу в темноту
И твержу слово ,
Будто это - какая молитва.
Распустил два крыла:
Черно-угольный взмах:
И за мной, в темноту,
Как в погоню.
Я прикинулась: тень,
Немота на губах:
Выключатель нащупав ладонью,
Электрическим солнцем
Тебя обожгла.
Ты дымишься, Как пластик горящий.
Я срываю с тебя два картонных крыла...
Эх, ты демон мой не настоящий...

В этом городе скоро не будет и дома,
И на похороны мы пойдём как на бал,
На могилу пойдём не с цветами, с соломой,
И вассалов своих всех продаст феодал.

А что феодал? Он такой же как все мы,
На праздник бухает, на утро больной,
Он так же сторонник собственной веры,
И думает так же как мы головой.

Мы на празднике жизни поднимем бокалы
За здоровье любимых, знакомых, друзей,
А потом и за то, чтобы все феодалы
Своих вассалов отпускали скорей.

А праздники кончились - все на работу...

Схватив за хвост почти(!) Волчицу,
В замужестве слыла Лисицей,
Волк бросил тушку(!) на хребет
И, по тропе, как в небылице,
Не с "красной шапочкой", с амбицией,
Погнал, как помните, к норе...

Лес загудел от "хамства" Волка,
Перевоплощения Лисы.
Медведь, в "Суде", не видя толку
Побрёл к Медведице... Песцы,
Играя мехом, тихо смолкли,
Решили подождать весны,
И, поменяв(!), подобно Волку,
Свою песцовую, блин, норку
В берлогах счастье обрести.
Чтоб шкурки их, забыв иголки,
В шубах...

Я стою на перекрёстке,
Три дороги впереди,
И какой же путь мне выбрать?
Может быть назад уйти?

Подошла к одной и вижу,
Вдалеке стоит Сосна,
Распустила свои ветки
И зовёт она меня: «
—Подойди, прошу поближе,
Одиноко мне одной,
Никого давно не вижу,
Посиди-ка ты со мной,
Эти слёзы не напрасны,
Потеряла я покой,
Стала жизнь моя ужасна,
Теперь милый не со мной.»
Тихо голову склонила
И упала на пенёк: «
—Вот, теперь его могила,
Здесь остался корешок.»

Лишь вступила на дорогу...

В пустыне цветок распустился,
Глядит, а кругом никого.
И капали слёзы, как льдинки,
Стонало сердечко его.

Не мог он ни с кем поделиться
Своёй первозданной красой,
И ждал он, когда же явиться
Провидица с острой косой.

И вот лепесточки завяли,
И высохли листья давно,
И только гремучие змеи
Заметили тело его.

Кривой месяц свой рог положил на верхушки деревьев,
Пропустив звездопад сквозь хрустальное сито.
Небосвод враз ожил, как хрустальная келья,Стало все как в блестящих иголках покрыто.

Ночь спустилась на землю, бесшумно ступая,
Распустив черно-синие косы по легкому ветру.
И пошла босиком по земле, на свирели тихонько играя
О легендах и сказках старинных, волшебных.

Жил да был петух Пират.
Днем и ночью драться рад
был со всеми, кто встречался
и задеть его старался.
Был он черным от природы,
очень смешанной породы.
Глаза яростью горели,
перья как смола блестели.
А на лапах когти тигра,
все боялись даже игры
с тем Пиратом затевать.
Мог свободно заклевать.
Шпорами нанести раны.
Лучше был любой охраны
у хозяина Матвея.
Тот для друга, не жалея,
любой корм с руки давал.
И похвалы расточал:
«Мой пятух очень бесстрашен.
В гневе зол, драчлив...