К полудню усталость

Это вовсе не осень, за окнами август
Лишь слегка клёны тронул разноцветный огонь
И на улице нашей ещё не раз будет праздник
Мы ещё станцуем вдвоём с тобой.

Белоснежные нити на висках не тают
Паутинкою в клёнах бабье лето летает
Мы с тобой танцуем сумасшедшее танго
И о будущем нашем словно дети мечтаем.

Наша жизнь пролетела, нам немного осталось
Так забудь про морщинки, и забудь про усталость
Мы с тобой танцуем сумасшедшее танго,
Мы с тобой танцуем, а за окнами август.

Ах, вы кони мои распригожие,
Кони резвые, кони дерзкие,
Натяну задорные вожжи,
И пущусь, словно вихрь по пролескам
В дикий пляс за попутным ветринушкой,
Быстрокрылым весельем, да радостью,
С мигом солнечным, с прытью в кровинушке,
Без помех, без преград, без усталости.

Как приятен у камина,
треск поленьев, крас углей,
пламень золотоигривый,
Когда вечер гуталином
тьмы густой стучится в дверь.

Обрамляет теплотою
стен окаменелый дух
жар огня, скользну ладонью
по его искрящей кровле,
смолкнет часом все вокруг.

И останутся, лишь двое
в этом мире, я и он.
Тот кто сердца ждал покоя
подпалит истомным зноем
дня усталый небосклон.

Любовь, в голове шипит слабое слово усталости,
В сердце после ее ухода не осталось даже жалости.
Ощущение боли и одиночества губительно
В душе забивает признаки жизни стремительно.
В глазах уже нет того блестящего рассвета,
Что приносил мне радость день за днем
Тому, кого уж нет, не нужно света
Мы полетим в приют ночной, за руки держась, вдвоем.
Быть может там найдем смирение, покой
Тем самым ранам будет суждено зажить
Я не хочу уже страдать, тем более любить,
Хочу испариться из мира...

Не хочу стихи писать,
Лучше не просите,
Мне уже на них насрать,
Темы уберите.
Рифмы счастья не приносят
И несут усталость,
А писать всё просят, просят.
Появилась вялость.
Посылаю всех туда,
Где темно и сыро.
Догадаться нет труда
И не надо мыла.
Мне, поймите, всё равно,
Жизнь пошла в полоску,
Что пельмени, что говно.
Зае.......сь в доску !

А.К.

Кто же ты такая и взялась откуда?
Большего не знаю я на свете чуда!
В глубь души усталой по весне влетела,
Пыль обдула, стала песней, что не пелась,
Словом, что молчало долго в ожиданье,
Вековым началом, центром мирозданья,
Сердцевиной смысла, мерой ощущений...
Кто же ты, мой чистый, незабвенный гений?

...............— Б —
Кто же ты такая? Что скрывает лик твой?
Не судьба ли злая правит той великой
Силой притяженья глаз твоих глубоких,
Голосом, движеньем? Где твои истоки?
Что они...

По узкой дальней дороге

бредут усталые ноги,

спешат точеные ножки

в высоких, модных сапожках.

Летят в сапогах-скороходах,

бывавшие в трудных походах,

и шаг отбивают ритмично,

походкой надежно-привычной.

Толпа не редеет - напротив!

Все гуще, кто пеший, кто с тростью...

Толкают друг друга к бордюру,

а если споткнется кто, сдуру,

затопчет табун оголтелый,

упавшее хрупкое тело...

Непреодолимое желанье
всё забыть... И помнить лишь тебя.
Я в любви своей, как зверь в капкане.
Но была ль свободна, не любя?..

Ты меня вовлек в игру без правил,
выбивая почву из-под ног.
И лишиться разума заставил,
на терзанья жгучие обрек.

Я тебя об этом не просила.
Ты и сам порог мой не искал.
Нас столкнула неземная сила,
как волну морскую с камнем скал.

Мы еще друг друга не узнали,
может, не узнаем никогда,
может, половинки не совпали,
и любовь сотрется, как вода...

На что могу я теперь рассчитывать?
На Ваш протест?
На лица вялые?
Мне только кровь с ладоней
впитывать
И пальцы рук ломать усталые.
Зачем слова мои перекручивать?
Я ничего от других не требую!
И не Вам меня переучивать!
И не ваш Бог, в которого верую!
Деньги- пепел в колодце каменном
Я давно из-за них в оппозиции.
Равных нет в этом племени раненном
Деньги хуже Святой инквизиции!

Нам бы взвесить, измерить и вычислить время,
серым бликам на пыли зеркальной верны...
Первым словом любовным снимается бремя-
тяжкий камень гранитный с усталой страны.
Воспевая весеннее, новое в жизни,
доедаем сомненья вчерашнего хлеб.
Раширяем границы сердечной отчизны,
открывая темницы реальности Мэб.
Усмиряем дыхание ревностной бури,
брызжет лавой вулканною язвенный гнев.
Нежно розовый цвет, исцеленный лазурью,
мягким светом мерцает в мечтах королев.
Радость к верному путнику...