Элементы драмы

Луна игриво, между туч,
То взглядом жжет,то пропадает.
Срываясь мигом с темных круч,
И снова, плавно воспаряет.

А может это облака,
Как кистью мажет холст небрежно.
Я не решил еще пока,
Стою или колеблюсь между.

И все в движении своем,
Нет оправдания покоя.
Животрепещущим огнем,
И все живет его игрою.

Короткий, видимый фрагмент,
Одним вопросом ограничен.
Какой всем движет элемент,
Чей взор, всегда, во всем первичен.

И относительность вещей,
И нежность сотканной материи...

Клёны сбросили одежды,
Солнце краски унесло,
Рисовала осень с грустью
Чёрно-белое панно.
Деревянная скамейка,
Хмурый опустевший сквер,
Дама, шляпка и левретка,
Да красавец кавалер.
Он нервозен, беспокоен,
Всё торопится уйти.
Она в горе неподвижна
Только полон взгляд любви,
Сердце шепчет, умоляет:
Удержи! Останови!
Собачонка приуныла,
В ожидании беды.

Очевидно, что уйдёт он,
Листья заметут следы…
Так что зрителю не стоит
Тешить хрупкие мечты.
Я б сюжет переписала,
Жаль...

Когда прожитое, как на словах, мгновенье
растает в негативе зимних слёз,
когда закуришь у молчащего камина,
или, без спроса, влюбишься в печаль,
и, словно чай, остынет сердца сладость –
увянет всё, забьётся, только память,
как искалеченный солдат на поле боя,
в разводах льда, в ладонях злой метели,
где серебром сквозным расколот воздух.
И нежность обратит свой тихий голос
в тоску по снам без лишних сновидений,
в бессмертный снег и пустоту пространства,
стирая призрачные грани синих...

Когда в узорах звёзд
июльской ночи шаль
Ни землю ниспадёт
- и нет теплее шали! -
Нас мучает вопрос,
нам жизни нашей жаль,
Что, промелькнув, уйдёт
в неведомые дали.

Привычнее душе
туманные луга,
Чем н е ч т о вдалеке
за звёздным покрывалом:
Там ждут на рубеже
иные берега -
Махнуть бы налегке,
да дело не за малым.

Кошмарные дела!
С женой - в разъезде!
Порядок навела,
Что плюнуть негде!

Одиночество.
Глупо
И странно…
Только как же
Его
Превозмочь,
Если память
Зияющей
Раной
Кровоточит
В кромешную
Ночь?!

Чтоб не видеть
В лицо
Роковое,
Погружаясь
В заветную
Даль,
Целый месяц
Кромешным
Запоем
Я пытался
Развеять
Печаль.

Только вскоре
И это
Отринул,
Ибо в горечи
Пьяной
Борьбы
Вновь и вновь
За спиною
Марины
Видел злую
Усмешку
Судьбы.

Хоть ступал
За порог
И едва ли –
Сделав в сторону
Шаг
От стола,
Зрил я бельма
В ужасном
Оскале,
Словно...

"Любимая...ничего личного!"
Подписывал - руки дрожали,
Увольнял с животом приличным
Свою секретаршу Жанну.

А беда
Не ждала,
Не дремала:
Прижимаясь
К дорожным
Кустам,
Лишь для виду
Слегка
Приотстала,
Неотступно
Крадясь
По пятам...

Прослонявшись
Весь день
Без работы,
Возвращаясь
Назад
Налегке,
На свидание
Прямо с охоты
Я под вечер
Явился
К реке.

Ветер выл
Заунывно
И длинно,
И хрипело
Не в такт
Вороньё...
Умоляла
В тот вечер
Марина
До заката
Покинуть
Её.

Невзирая
На мрачные
Слухи,
Проводить её
Вызвался
Сам.
Ах, как часто
Бываем мы
Глухи
К самым...

. . . . . . . . . . . . . .

Муравейником
Растревоженным
Встретил
Табор
С Мариной
Нас.
И шатрам,
У кибиток
Сложенным,
Я дивился
В рассветный
Час!

Но Марина
Всё поняла
Разом,
Сердце ей
Подсказало
Давно…
Я ж припомнил
Недавнюю
Фразу:
«До развилки…».
Уже ль -
Суждено?

Ах, любовь!
Не коварная ль
Штука?
Вскачь промчится
Дорогой
Прямой.
Глядь,
За нею уж следом
Разлука
Ковыляет
Старухой
Хромой.

Ни укором,
Ни вздохом,
Ни плачем.
Не вернуть,
Не унять,
Не...

Это вечная драма -
И разошлись пути.
Кто-то пришёл так рано,
Кто не успел придти.

Кто перепутал страны,
Кто перепутал дни.
В итоге - банально странно,
Мы остаёмся одни.

И время не лечит раны.
(Зря его не неволь!)
Грамотой охранной
Памяти вечная боль.